Что такое электронный платеж, который я получаю за тот или иной текст? Это не материальный обмен. Это высказывание: «Чувак, ты выразил мои мысли, спасибо тебе». Вместо формулы «Товар-Деньги-Товар», тут уже явно работает какой-то другой закон, который ближе к лингвистике, нежели к экономике. Рубль становится словом. Человек платит не потому, что хочет что-то приобрести, а потому что хочет что-то сказать. И это правило работает не только в морально-этической плоскости, его уже давно взяли на вооружение хитроумные маркетологи. Проанализируйте свои траты за последний месяц и ответьте себе на вопрос, что было куплено, а что сказано. Заодно проанализируйте свой словарно-денежный запас. Узнаете про себя много нового.

Человеку вообще не нужно много денег, главное, чтобы в них была вложена правильная информация. Исследователи давно заметили, что потребительское поведение очень сильно зависит от смысловой нагрузки экономических отношений. Одна и та же сумма может нести человеку совершенно разные сообщения. И хорошая экономика - это такая экономика, в которой деньги говорят правильные вещи. Например: «Извини, чувак, нас пока немного, но ты ведь ты уже знаешь, как жить, чтобы нас было больше и мы были всегда».

Августовский путч снял табу с русского мата и запустил необратимые изменения в языке.
Сейчас, когда я пытаюсь вызвать из прошлого образ 91-го года как некоего пространства текста и слова, я сразу вспоминаю две реплики. Первую произнес соседский попугай, во время тех событий его научили приветствовать всех входящих в квартиру криками: «Демократы пришли! Уррра!» Вторую я услышала в Большом театре. Тогда я училась в детской хоровой студии, и в один из выходных после путча нас повезли на «Севильского цирюльника». Прямо в середине одного из актов один из актеров неожиданно пропел, не выходя из роли: «Я-а-а поше-о-о-о-л в Гэ-Ка-Че-Пэ-э-э-э». В этих двух репликах – очень точная характеристика происходивших тогда событий. Дискурс (ругаемое сейчас за излишнюю «модность» слово, которым в 91-м еще так просто не разбрасывались) путча, переворота проникал, просачивался во все сферы, будь то опера или разговор с попугаем.

Языковую изобретательность, искрометность, способность к мгновенной импровизации, игре – именно это прежде всего вспоминают лингвисты, которые в дни путча совмещали работу по сбору словесных артефактов с защитой демократии.

- В России вышел новый перевод Библии на современный русский язык — спустя полтора века после классического синодального. Работа над ним шла 20 лет, текст впервые переводили с древних источников. БГ собрал в редакции переводчиков, филологов, библеистов и священника и обсудил с ними, зачем нужна новая Библия и как ее понимать.

БГ: Проект уже закончен, Библия переведена и выпущена Российским Библейским обществом тиражом в 15 000 экземпляров, теперь можно обсудить, что означает этот момент для истории религии в России.

Михаил Селезнев, руководитель группы филологов в проекте нового русского перевода Библии в 1996—2000 годах: Эта работа является, наверное, первым серьезным переводом Библии в России после синодального. Будучи главным редактором Российского Библейского общества, на протяжении последних 15 лет я возглавлял работу по переводу канонических книг Ветхого Завета с древнееврейского на современный русский язык. Помимо меня в проекте участвовали ряд переводчиков, люди очень разные, зачастую со взглядами, отличными от моих. Мне кажется, что подготовка нового перевода Библии — очень важная вещь для нашей культуры. Не зря в первый же день продажи разошлось полтиража.

О роли русского языка в мировом сообществе уже давно не спорят. Великий и могучий признан мировым (глобальным) языком.

Его считают родным около 130 миллионов граждан России и 30 миллионов человек в ближнем и дальнем зарубежье. Свыше 114 миллионов человек в мире владеют русским как вторым или знают его как иностранный. Таким образом, практически треть миллиарда людей на планете разговаривает на языке Пушкина. Русский имеет особый международный статус в ООН и других международных организациях. Судьба и бывшей Киргизской ССР, и сегодняшнего Кыргызстана связана с Россией и ее языком. Но все чаще поднимается вопрос о сужении сфер применения русского в нашей республике, а в школах сокращаются часы его преподавания. Однако кыргызстанцы все же пока не готовы полностью отказаться от этой лингвы и считают, что ее знание пригодится их детям.

На начало 2010/11 учебного года в республике функционировали 162 школы с преподаванием на русском и свыше 400 с параллельными языками обучения — кыргызским и русским. В сохранившихся русских школах детей одноименной национальности считанные единицы, а в некоторых школах и классах с русским языком обучения таковых и вовсе нет.

Как бы мы ни любили и ни баловали своих детей, детство - это время, когда почти всё решают за них, им дают и у них забирают, ведут, оставляют, оценивают, поощряют и наказывают. Позитивная или отрицательная, но это непрерывная зависимость от других, старших. Плюс слабая ориентация в связях, мотивах и логике этих «непредсказуемых» других. Неизбежный результат - мистицизм и инфантильная привычка верить в высшие силы, с которыми придётся вступать в обменные отношения.

По мнению Алёны, «Бог создал их всех, чтобы учить детей быть ответственными и пугать их до десяти лет, а потом в них уже не верят, и они к таким не приходят».

Чтобы не выглядеть глупцом и свободно поддерживать беседу с дочерью, я постепенно составил у себя в голове нечто вроде детского инфернального словаря.
 

В словарях русского языка песочниц хватает, паче песка морского, как бы сказали прежде. Но какие это песочницы?
В русском устном в речи взрослых сегодня можно услышать выражение: забирай свои игрушки и уходи из моей песочницы. Позаимствованный у детей, оборот этот указывает на полный разрыв отношений с разделом имущества. При этом сами игрушки могут уточняться до конкретизации необходимого игрушечного инвентаря: забирай свое ведерко, забирай свою лопатку, забирай свой совок... Но даже когда взрослые прекращают свои отношения при помощи детских фраз, легче не становится. Я о другом. О том, что просят покинуть, - о песочнице.
В словарях русского языка песочниц хватает, паче песка морского, как бы сказали прежде. Но какие эти песочницы? Есть старая песочница. Правда, она не во дворе расположена. Старая песочница - это то же, что старая перечница. Старая перечница и старая песочница в русском устном (невежливом, замечу) - о старом дряхлом человеке, из которого песок сыпется. Но если с перечницей все понятно (у всех у нас перечница на столе кухонном есть), то о каком сосуде идет речь, из какой-такой песочницы песок может сыпаться?
 

Незнание языка означает отключение человека от всех культурных ресурсов.
Один из самых спорных моментов — станет ли русский язык предметом, необязательным для изучения в старших классах. Об этом мы беседуем с доктором филологических наук, профессором НГПУ Юрием ШАТИНЫМ.

— Юрий Васильевич, каково ваше отношение к реформам в образовании?
— Даже если бы я не был педагогом и филологом, все равно сказал бы, что отношусь резко отрицательно. Это моя гражданская позиция. Я убежден, что общество не может развиваться без глубокого знания языка. Если планы реформаторов от образования будут воплощены в жизнь, это нанесет колоссальный ущерб нашей культуре. Незнание или несовершенное знание языка означает отключение человека от всех культурных ресурсов. Случись такое, и из цивилизованной нации мы превратимся в полудикое племя.

М. КОРОЛЁВА - Елена Иванова у нас в гостях, редактор журнала «Русский язык», доцент РГГУ. Лен, ну вот так получилось, что у нас эта тема, русского языка, который должен изучаться или изучается в частности мигрантами, она у нас по этой неделе таким пунктиром прошла, потому что как раз у меня ж в программе «Поехали» была Татьяна Божан в гостях, представитель Федеральной миграционной службы, рассказывала о том, что сейчас ведомство их делает для того, чтобы трудовых мигрантов попытаться обучить русскому языку, но не собственно миграционная служба этим занимается, но программу они такую запустили пилотную. Скажем, в Таджикистане и в Киргизии – там на местах в странах исхода, что называется, людей пытаются учить русскому языку, прежде чем они сюда приедут работать. Но это, если особенно учитывать количество этих людей, там и там по 100 человек, то это такая капля в море, такая капля. И мы это прекрасно понимаем. Конечно, лучше уж что-то делать, чем не делать ничего. Но уже понятно, что вот эта проблема – она осознаётся. Массы людей приезжают сюда с плохим знанием русского языка или с полным отсутствием такого знания. Более того, здесь потом появляются или сюда приезжают дети, которые тоже должны как-то осваивать русский язык. И всё это происходит…

О. СЕВЕРСКАЯ - Которые просто должны учиться в школе и, соответственно, осваивать русский язык.

М. КОРОЛЁВА - Да, и выясняется, что учитель оказывается в странной и тяжелой ситуации, когда перед ним сидят дети, у которых русский родной, и с другой стороны есть дети, у которых либо никакого русского, либо очень плохой. И очень много у нас, ну ты помнишь, Оль, в программу «Говорим по-русски», как много приходит у нас СМС-ок и вопросов по прямому эфирному телефону как раз в связи с этой ситуацией. А что делать, если у нас половина класса вообще по-русски плохо разговаривает, да, и приходится учителю как-то на этот уровень ориентироваться, и что делать, и падает уровень преподавания, и так далее. То есть я понимаю, что здесь огромный пласт проблем, давайте попытаемся с чего-то начать, то есть хотя бы выделить направления, по которым русскому языку сейчас учат или должны обучать. То есть есть такие люди, есть такие, есть такие.

В Казахстане, который стоит на пороге 20-летия независимости, с новой силой всколыхнулась дискуссия "о вреде и пользе" русского языка, которым широко (можно сказать предпочтительно) пользуется общество. Многое удалось осуществить этой стране за годы самостоятельного развития, на удивление миру. Однако не достигнута одна из важнейших целей суверенной программы: казахи все никак не расстанутся с русской речью.

По данным социологических опросов, 87% казахов владеет русским языком. Наблюдая всю эту непатриотическую языковую коллизию, власти с новой силой взялись за решение проблемы повышения авторитета родного языка. Ситуация чрезвычайная: в стране-носителе языка требуется повышать его статус, "заставлять" граждан активнее использовать родной язык. При этом виновником недостаточной популярности казахского языка считается русский язык, "язык бывшей метрополии".

Для весьма деликатного языкового процесса избран самый непродуктивный путь – административное регулирование, курс на откровенное выдавливание русского языка. Поскольку практическая сторона дела мотивированна слабо (существует же в разных странах мира богатый опыт успешного двуязычия и даже многоязычия), решение, о котором идет речь, отдает политическим привкусом.

России кириллица, и слово «бар» на английском читается как «бап». А ресторан становится «пектопахом». И возникает огромная путаница и неудобство, когда ты пытаешься произнести эти слова, думая, что именно так они звучат на русском. На вопросы о «пектопахах» вам отвечают каменным молчанием. (И лишь позднее тебе становится ясно, что каменным молчанием там встречают почти все.)

Найти в городе дорогу это настоящий кошмар. Указания на карте даны латиницей, а надписей на латинице на российских улицах нет. В результате ты всегда поворачиваешь не там, где нужно, и потом начинаешь отчаянно умолять показать дорогу. А в ответ, естественно, каменное молчание.

Россию не назовешь страной безудержного веселья. Даже страсти там темные и мрачные. Вы пытались когда-нибудь читать Достоевского? Это далеко не Доктор Сьюз. Его произведения мрачны, тревожны и суровы, как и страна, вдохновившая Достоевского.

О.: Сегодня мы хотим предложить вам три любопытные истории «из жизни слов». И не случайно мы употребили это расхожее выражение: многие слова действительно проживают в языке долгую, насыщенную событиями жизнь.

М.: И порой меняют свой облик и значение – до неузнаваемости. Мы вас заинтриговали? Тогда слушайте.

О.: «Бэд карма и мастдай» - так назвала языковед Ирина Левонтина свою статью, опубликованную в электронной «Стенгазете». Поводом к ее написанию было то, что карму некоторые путают с харизмой и далекой по звучанию, но не по смыслу планидой. А все потому, что упоминают карму всуе.

М.: В текстах до 1970 года, напоминает Левонтина, слово встречалось, но нечасто. Упоминали карму Лесков, Толстой, Сергей Булгаков, Владимир Соловьев, Андрей Белый, Рерих и другие – и все «в нормальном буддийском смысле». Вообще карма — это одно из центральных понятий в индийских религиях и философии, некий вселенский причинно-следственный закон, по которому праведные или греховные действия человека определяют его судьбу, причем не только в текущем, но и в последующих существованиях.

Редакция журнала Esquire не поленилась проштудировать десяток путеводителей по России и ее городам, составленных западными авторами. Все они современные - выпущены с 2002 по 2006 годы, и не какими-нибудь заштатными издательствами, а, к примеру, таким "монстром" туристической литературы, как Lonely Planet.
 

"Меня тошнит! Разве это жизнь? Где мы?" - этим фразам среди прочего учит словарь-разговорник русского языка, и не напрасно. Если руководствоваться некоторыми советами, которые дают в путеводителях, это будет единственное, что в бреду на койке психбольницы станет вскоре выкрикивать несчастный интурист.

Вот еще - для полноты картины - несколько фраз из разговорника:
"Что обозначает слово "пуп"?"
"В автобусе нет туалета!"
"Мы насмотрелись церквей".
"Ой, какая волокита!"
"Объявите, пожалуйста, когда мы подъедем к Магадану".
"Ваши планы установления мирового контроля - жалкая иллюзия!"
"Говоря о сумасшедших, скажите, из какой психбольницы они вас вытащили?"
 

Неблагозвучных поселений в России – пруд пруди. Но не все хотят менять свои названия. Почему?
 

В июле 2009 г. «Аргументы неделi» опубликовали «летний» материал «Мартышкин хутор жаждет перемен», в котором рассказали о неблагозвучных названиях на карте России. В редакцию хлынул поток писем. Читатель настырно спрашивал: почему в стране так много непристойных наименований (Мотня, Большие Зады, Малые Суки). Других интересовало, а откуда взялись названия Мордашка (деревня в Смоленской области), Опухлики (село в Псковской губернии), Мамай (поселок в Брянской области)?

Журналистская профессия позволяет много ездить. Не перестаешь удивляться в этих командировках: действительно, откуда у нас на Руси такие хлесткие, емкие, а иногда просто ругательные названия? В публикации «Мартышкин хутор…» мы охватили сотню-другую городков, деревень и крошечных поселений, а населенных пунктов в стране более 170 тысяч! Какие же кладовые народной мудрости, юмора и сметливости скрываются во многих названиях! Иногда «разматывая» название деревни (села, хутора или поселка), можно забрести в труднопроходимые «дебри». Но все это – познание родной страны и ее богатой истории.

Мориц Ильич Михельсон в сборнике образных слов и иносказаний "Русская мысль и речь. Свое и чужое" (однотомное издание сборника впервые вышло в 1892-1893 годах) сопровождает оборот "игра не стоит свеч" русским синонимичным выражением, пословицей "овчинка выделки не стоит". Об истории этого и еще одного "овчинного" оборота и поговорим.

"Овчинка выделки не стоит", как и оборот "игра не стоит свеч", - о деле, обычно сложном, которое не стоит хлопот, говоря русским устным - о зряшной затее. Значения оборотов "игра не стоит свеч" и "овчинка выделки не стоит" схожи. Но если оборот "игра не стоит свеч" - светский, из языка любителей карточной игры, то оборот "овчинка выделки не стоит" - народный.

В овчинную одежду одевался простой люд. Обработает овечью шкуру, которую и называют овчиной, да и пошьет себе тулупчики овчинные. Это сказать просто: обработает и пошьет. Но обработка шкур - большой труд, много времени надо потратить, чтобы выделать шкуру. А уж если овчина - была плохонькой, то потраченные усилия и время были напрасны. Отсюда и оборот "овчинка выделки не стоит".

Как и выражение "игра не стоит свеч", оборот "овчинка выделки не стоит" употребляется и в положительном смысле (без частицы не): игра стоит свеч, овчинка выделки стоит - так говорят, когда надеются, что затраты (не важно какие) окупятся.

Высокий балл по ЕГЭ не гарантирует абсолютной грамотности.

«Учителя готовят к экзаменам, а нужно давать знания», - уверена Ольга Кальнова, заведующая кафедрой русского языка, культуры речи и методики их преподавания филологического факультета Поволжской государственной социально-гуманитарной академии.

- Вам не кажется парадоксальным, что из года в год выпускники школ успешно сдают экзамен по русскому языку и в то же время из-под их пера выходят такие перлы, как «Повесть Обломова «Сотников»? Устная речь становится всё более бессвязной, а письменная изобилует вопиющими ошибками.

После Октябрьской революции образовалась организация по фальсификации исторических фактов и событий. Английский писатель Джордж Оруэлл назвал ее «министерством правды», в задачи которого входила «подчистка истории» и ее представление в выгодном для вождей революции ключе.

С самого начала Октябрьская революция была основана на лжи и обмане. Прежде всего, она не была революцией как таковой, то есть борьбой народных масс за свержение одной власти и установление другой. По сути, имел место отлично продуманный государственный переворот.

Необходимо, чтобы не только сами революционеры верили в эту ложь, но и их противники. Без этого победа революции не была бы полной. А полная победа подразумевает, что и оппозиция спокойно "проглатывает" очевидный обман, который кроется в языке. В Венесуэле наблюдается тот же феномен: оппозиция смирилась с языком Уго Чавеса и, соответственно, с его мышлением или, вернее, с его отсутствием.

Один из великих обманов человечества состоит в том, что после октябрьского переворота в России установился марксистский режим. Большевики усвоили язык Карла Маркса и основные идеи его учения (диктатура пролетариата, классовая борьба, диалектика) и распространили их по всему миру.

Иван Сергеевич Тургенев был недоволен тем, как его перевели во Франции. Неточно, с пропусками, что хуже – прибавили отсебятины. А название-то, название: "Записки охотника" превратились в "Воспоминания русского дворянина" ("Mémoires d’un seigneur russe").

Был недоволен, но не стал брюзжать, а принялся работать с переводчиками. Подсказывал, помогал, благодарил, хвалил и восхищался. Не только ради приличия. Уж никак не из корысти. А просто понимал, что перевод – дело сложное, как любил говорить один исторический деятель – архисложное.

Донести до француза мысль русского без искажений можно лишь в том случае, если мысль эта проста и банальна, "месье, же не манж па сис жур". Чуть посложнее – уже возникают труднопреодолимые препятствия. А действительно сложные конструкции, пожалуй, и вовсе непереводимы для большинства чужаков.

Даже литературные критики зарубежья порой относили рассказы Зощенко к социальной фантастике, мол, как это он здорово сочинил: в одной квартире, с единственной кухней и ванной, в мирное время, безо всяких природных катаклизмов, живут несколько семей, и не отбросы какие-нибудь, нет, все работают, служат – врачи, полковники, инженеры, мастера. Главное же – все воспринимают подобную жизнь как нормальную, дети даже песенки распевают "за наше счастливое детство спасибо". Русский Кафка, да и только.

О том, зачем современному человеку изучать язык, наш разговор с доктором филологических наук, профессором кафедры общего языкознания и риторики Якутского государственного университета, человеком года ЯГУ в номинации «Самый увлечённый человек» Луизой Львовной ГАБЫШЕВОЙ.

– Луиза Львовна, многие культуры мира приписывают языку и слову власть и могущество. А что вы лично думаете по этому поводу?

– Язык можно назвать восьмым чудом света. Изумительна сила слова, она способна исцелить или отравить, воскресить или убить человека. Речь приоткрывает завесу над тайной грамматики человеческой мысли. Смыслы слова светятся и топорщатся во все стороны, как листья на ветке, и словари Даля или Пекарского читаются с таким увлечением, как детектив.

А когда заходишь в тупик, то лучезарное слово открывает тебе путь; ты припадаешь к томику стихов, молитве, своему дневнику или хотя бы к телефонной трубке… Речь проясняет томительные невысказанные тревоги, освобождает от боли; мысль совершенствуется в слове.

Язык – это то, чем пользуется каждый из нас, и то, о чём меньше всего мы думаем.

В последнее время на прилавках книжных магазинов появляется все больше научно-популярных книг - как написанных российскими авторами, так и переводных. При этом книг по естественным наукам заметно больше, чем просветительских произведений по филологии, истории и другим гуманитарным наукам. "Лента.Ру" пообщалась с кандидатом филологических наук, переводчиком и журналистом Виктором Сонькиным и расспросила его, почему популяризация "неестественных" наук так отстает, есть ли специфические особенности в представлении гуманитарных знаний и каковы прогнозы ученых на будущее гуманитарного научпопа.
Лента.Ру: Буквально в двух словах - как обстоят сегодня дела с популяризацией гуманитарных наук в России?

Виктор Сонькин: На мой взгляд, с популяризацией гуманитарных наук в России дела обстоят довольно плохо. Не совсем безнадежно, потому что существуют примеры блестящих прорывов в этой области, но в среднем - плохо.

А почему все так плохо? Чего не хватает: энтузиастов, ресурсов, знаний, как это делать, или еще чего-то?

Во-первых, тут важна точка отсчета - с чем мы сравниваем? Если проводить сравнение с тем, как происходит популяризация естественнонаучных знаний, то в этой сфере есть определенные подвижки, в первую очередь, конечно, на Западе, но и у нас тоже. Начавшийся лет 10-15 назад в западных странах вал литературы нон-фикшн по физике, по математике, по биологии захлестнул книжное производство и в значительной степени потеснил с первых мест в списках бестселлеров художественную литературу и мемуары. Постепенно эта тенденция стала добираться и до нас. Что касается гуманитарных наук – то, опять-таки, на Западе аналогичный взрыв уже произошел, а до нас пока не добрался.

«Речевой белок» FOXP2 на ранних этапах развития мозга помогает удлинению нейронных аксонов, что, как считают учёные, способствует правильному развитию речевых навыков.

Нейронный белок, которому приписывается важная роль в формировании речевых способностей, стимулирует у нервных клеток рост выростов-аксонов. Как полагают исследователи из Института психолингвистики общества Макса Планка (Нидерланды), именно такое воздействие, оказываемое этим белком, даёт нам возможность говорить и общаться друг с другом.

«Протеин речи» под названием FOXP2 попал в поле зрения учёных десять лет назад, когда было обнаружено, что изъян в его гене сопряжён с дефектами произношения и трудностями в понимании произносимых слов. Дальнейшие исследования показали, что этот белок важен не только для человека: зебровые амадины с дефицитом FOXP2 не могли заучить песни своих товарищей. Но бóльшая часть исследований этого белка касалась его работы в зрелом мозге. Учёные из лаборатории Саймона Фишера решили посмотреть, что делает FOXP2 на ранних этапах развития мозга.

Как пишут исследователи на сайте PLoS Genetics, в мозгу мышиных эмбрионов от белка FOXP2 зависела активность 300 с лишним генов, при этом для 160 из них белок служил активатором, а для 180, наоборот, ингибитором. Таким образом, FOXP2 выглядит чем-то вроде молекулярного хаба, который управляет сложной сетью генов, отдавая предпочтение тем из них, которые определяют морфологию нервных клеток, а точнее — развитие аксонов, которыми нейроны дотягиваются друг до друга.