Оказывается, внутренняя речь помогает мыслям оформиться и отливает их в решение сложных когнитивных задач.

Это может случиться где угодно — за рулём, на берегу реки, перед пустым экраном. Порой внезапно, временами — постепенно и незаметно в мою голову приходят слова, которые направляют меня, оценивают мои действия и которые больше никто не слышит.

Когда людей просят рассказать о потоке сознания, они очень часто говорят что-то подобное, употребляя такие выражения, как внутренняя речь, внутренний голос, внутренний монолог или диалог, вербальное мышление. Философия давно интересуется связью между языком и мышлением, настала пора и науке обратить внимание на эту тему. Нейробиологи начинают понимать, как в мозге создаются опыт и его субъективные качества (в данном случае «звук»), какую роль в этих процессах играют самоконтроль и самосознание.
 
«Моцарт психологии» Лев Семёнович Выготский (1896–1934), наблюдая за тем, как дети разговаривают сами с собой во время игры, предположил, что это продолжение на личном уровне социального диалога с родителями и воспитателями. Взрослея, человек умолкает, но беседы с самим собой не проходят, трансформируясь во внутреннюю речь. Если это действительно так и внутренняя речь развивается из социального взаимодействия, она должна иметь характер диалога, то есть представлять собой обмен различными точками зрения.

Становясь внутренней, речь претерпевает ряд изменений — например, редуцируется. Услышав ночью громкий звук, вы не говорите себе: «Кошка опрокинула ведро». Вам достаточно пробормотать: «Кошка». Это высказывание содержит для вас всю нужную информацию.

 

Есть эталонные ошибки, на которые любят ссылаться блюстители русского языка: неправильное ударение в слове «одновременно» или путаница с родовой принадлежностью «кофе». Но существуют более интересные случаи. Большинство носителей языка, например, неправильно произносят фразу «мнения разнятся»: норма гласит, что ударение в этом глаголе должно ставиться на первом слоге. 

Кофе

— заимствованное слово, заканчивающееся на букву «е», но мужского рода. В огромном большинстве такие слова приобретают в нашем языке средний род — так уж он устроен, и эта тенденция необыкновенно сильна. Например, «метро» было раньше тоже мужского рода (от «метрополитен»), даже выходила газета «Советский метро». Для иностранцев всегда загадка, почему в русском языке «кафе» среднего рода, а «кофе» — мужского. Но мужской род поддерживается наличием устарелых форм «кофий» и «кофей». Такой своеобразный языковой мемориал.

«в Строгине»

Анна Ахматова сильно возмущалась, когда при ней говорили «я живу в Кратово» вместо «я живу в Кратове». Другой литератор предлагал всем, кто говорит «из Кемерово», по такому же образцу говорить «из окно». Видимо, за то десятилетие, за которое распространился новый несклоняемый вариант, мы успели забыть о том, что это правило всегда звучало иначе. Несклоняемые названия населенных пунктов возникли из языка военных, которым важно было давать начальные формы в сообщении. Возьмем, допустим, то же Кратово — из склонения «в Кратове» не ясно, Кратов это или Кратово. Один из наиболее авторитетных словарей сегодня, словарь Зализняка, пишет о несклоняемой форме так: «степень распространенности этого явления так велика, что, по-видимому, оно уже приближается к статусу допустимого».

«звОнить»

«Звонит» — этот жупел возникает в любой тематической дискуссии. Есть логика, по которой в языке смещаются ударения, и, хотим мы того или нет, эти законы работают. Перенос ударения с окончания на корень закономерен — «куришь», «варишь» и «даришь» раньше тоже произносились с ударениями на последний слог, просто они этот путь уже прошли. Несмотря на то, что это злит всех очень сильно, мы действительно в будущем будем говорить «звОним».

Президент и Патриарх

На самом деле с прописных эти слова пишутся только при официальном титуловании, в текстах официальных документах. Например, в тексте Указа Президента Российской Федерации это слово пишется с большой буквы. А в газетной статье нет никаких оснований для этого, и нужно писать со строчной. Еще очень живуч миф, что «день рождения», поздравляя человека, нужно писать с двух больших букв — нет, оба слова пишутся с маленьких. 

«в Украине»

Это очень болезненный вопрос, и он постоянно выходит за рамки лингвистики. Мы придерживаемся такой позиции: нормы русского языка складываются столетиями, и они не могут за пять, десять или двадцать лет измениться в угоду каким-то политическим процессам. Поэтому по-русски правильно говорить «на Украину». Вообще, образование предлогов не всегда поддается объяснению. Почему, например «в школе», но «на заводе»? Так сложилось. Это многим не нравится, всем надо докопаться до сути. «Всему должно быть объяснение» — это еще один миф, очень многие вещи в языке нельзя объяснить.

С 29 мая по 2 июня в Москве проходила конференция «Диалог 2013» - крупнейшая регулярная конференция по компьютерной лингвистике в России, которая проводится уже в девятнадцатый раз. Ее тематика включает в себя как теоретические лингвистические исследования, так и прикладные вопросы, относящиеся к автоматической обработке языка, корпусной лингвистике, автоматическому переводу, извлечению информации. В этом году участники «Диалога» представили коллегам немало новых проектов, о некоторых из которых мы кратко расскажем в нашем обзоре.

О работе над типологической базой данных «Языки мира» рассказали В. Д. Соловьев и В. Н. Поляков. Для языков, представленных в базе данных, есть возможность получить информацию по более чем трем тысячам параметров: фонетических, грамматических, синтаксических свойств. Есть возможность сравнивать два языка по выбранным критериям. В докладе рассказывалось о научных исследованиях, сделанных при помощи этой базы данных.

В докладе Д. О. Добровольского сообщалось о разработке немецко-русского фразеологического словаря он-лайн, основанного на корпусных данных. Фрагменты этого словаря доступны на сайте Института иностранных языков в Мангейме. Традиционно фразеологические словари содержали ограниченное число случайно набранных примеров или вообще не содержали примеров употребления идиом. Есть проблемы и при составлении двуязычных словарей. Например, немецкое выражение jmdn. an der Nase herumführen обычно переводят русским водить за нос, однако при анализе реальных примеров употребления этого выражения оказывается, что во многих случаях более удачным переводом было бы надуть, одурачить или обвести вокруг пальца. В частности, это вызывается тем, что выражение водить за нос крайне редко используется в форме совершенного вида. В результате в словаре, основанном на корпусных данных, приводятся все возможные эквиваленты идиомы с указаниями, в каких условиях каждый из них предпочтительнее использовать.

Когда долго живёшь в англоязычной стране, то вскоре замечаешь, что начинаешь добавлять в свою русскую речь английские слова и даже изменять их окончания. Конечно, есть русские, которые прекрасно говорят как на английском, так и на русском языках, не смешивая их, чем вызывают моё искреннее уважение и почтение, так как сама я иногда говорю на смешанном языке, подобно персонажу, о котором дальше пойдёт речь.

Эта любопытная история произошла с одним моим знакомым из Сиднея, по просьбе которого не буду упоминать его настоящее имя, а назову его, к примеру, Алексеем.

Однажды в один австралийский вечер Алексей решил возобновить своё старое увлечение – сочинение рассказов. С благоговейным трепетом достав чистые листы бумаги, вооружившись новой авторучкой и удобно устроившись за письменным столом, он начал творить.

Но, к его удивлению, мысли собирались с трудом и неохотно, они путались и перескакивали с одной темы на другую. И всё время почему-то мешали так некстати вертевшиеся в голове английские слова. Еле- еле сочинив всего лишь один несчастный абзац и внимательно перечитав его несколько раз, Алексей решил посоветоваться со своим другом Михаилом, который жил на той же самой улице.

Михаил, с распростертыми объятиями и улыбкой на лице встретил своего друга и пригласил гостя к столу.

Алексей с удовольствием принял приглашение и за ужином рассказал о своих творческих планах. Михаил искренне одобрил новое увлечение друга и, развернув протянутый с достоинством листок начатого «шедевра», принялся читать вслух:

«Старая леди – божий одуванчик, не спеша переходила улицу на траффик лайт и направлялась в сторону фуд кортов, когда навстречу ей выбежал милкмен и больно ударил её своим молочным стафом. Полицейский зафиксировал этот инцидент и репортировал иммидиэтли».

Ведущий: Игорь Лазарев.

Гости: Юрий Прохоров, профессор, ректор института русского языка им. А. С. Пушкина; Жига Роберт Кнап, профессор университета в Любляне, почетный профессор ПГНИУ.

Честно скажу, программа выходит в записи. Дело в том, что 30-31 мая в Перми проходит форум «Русский язык: между Европой и Азией», у нас в студии участники этого форума. Насколько я понимаю, вы еще не успели выступить на вашей дискуссии, «Русский язык в диалоге культур», но первый день форума «Русский язык: между Европой и Азией» посмотрели, какие-то впечатления уже составили. Давайте с них и начнем.

Юрий Прохоров: Впечатления самые хорошие. Более того, многие годы бывая на всевозможных конференциях по русскому языку, я, может быть, впервые попал на конференцию, где не только собираются филологи-русисты, которые сами себе убедительно доказывают, что изучать русский язык полезно. Те мосты, которые были с разными странами, российскими культурными центрами, русистами разных стран, с одной стороны, показали, как много делается в этой сфере. С другой стороны, мы услышали реальные потребности, не нами здесь, в стране русского языка осмысляемые, а те, которые там существуют с учетом местных условий любого характера – от политических до культурных, национальных. Мне кажется, в этом огромная заслуга организаторов конференции. Поэтому конференция очень интересная.

Я напомню, что форум проводится по инициативе администрации Пермского края, при поддержке Россотрудничества, «Евразийского диалога» при российском парламентском Европейском клубе, фонда «Русский мир» и Союза писателей России. Вы говорите о потребностях – какие именно потребности заявляются сейчас?

В.ПЛУНГЯН: Теоретическая лингвистика — это наука, которая изучает человеческий язык, точнее человеческие языки. Потому что первая и главная особенность состоит в том, что на земле языков много. Они у нас все разные, их около 7 тысяч. Все эти 7 тысяч языков теоретическая лингвистика должна изучать, должна понимать, как они устроены, чем отличаются, что в них общего, как они возникли, как человек пользуется языком и так далее, практически до бесконечности. Все это крайне сложные вопросы, сверхсложные, и наука сравнительно недавно возникла. Хотя она очень важна, но так получилось, что теоретическое знание о языке людям с большим трудом дается.

И.МАКСУТОВ: Почему недавно возникла?

В.ПЛУНГЯН: Дело в том, что язык вещь такая коварная. Языком все мы владеем, родным языком. С младенчества человек им владеет бессознательно, То есть это некоторое бессознательное умение. А все такого рода умения у человека очень глубоко скрыты, доступ к ним труден. То есть нужно понять, как знание извлечь о языке. И вот человечеству довольно долгое время потребовалось, чтобы это осознать, этому научиться. Я вам встречный вопрос задам. Мы знаем, что наука развивается из практических нужд. Немножко примитивная идея, но все-таки чтобы ориентироваться в море, нужно знать астрономию, ориентироваться по звездам; строить пирамиды — нужна геометрия и так далее. Зачем нужна лингвистика?

И.МАКСУТОВ: Зачем она нужна сейчас, я еще могу сказать. Потому что когда ты имеешь дело с большими массивами текстов, тебе необходимо понимать правила, по которым эти тексты возникают и как они устроены.

В.ПЛУНГЯН: Это то, что мы называем автоматическая обработка текстов. Это с появлением компьютеров, интернета, конечно, но это же по историческим масштабам ничтожный срок. Представим себе, что нет интернета и нет компьютера, что же тогда, получается, не нужна теоретическая лингвистика?

И.МАКСУТОВ: Мне-то абсолютно кажется, что наука никогда не шла от прикладных задач. Мне-то кажется, что это всегда было побочным продуктом.

В.ПЛУНГЯН: Это верно. Но все-таки у каждой науки, как бы она не была независима, все-таки некоторый шлейф прикладных областей рядом с ней имеется.
 

На днях кто-то в Фейсбуке спросил: «Слушайте, как теперь читать Пушкина? Ребенок только что спросил, как это старик кликал золотую рыбку, мышкой, что ли?»

В комментариях тут же стали приводить другие примеры ассоциаций — и из «Сказки о царе Салтане», и из «Конька-Горбунка». Я и сама, читая что-то сыну, часто ловлю себя на мысли, что еле сдерживаюсь от смеха, увидев какое-то «современное» слово. Возникает странное ощущение смешения времен: примерно как от царя Ивана Васильевича перед магнитофоном, из которого льется Высоцкий.

Да, у современных детей совсем иной набор фоновых знаний и ассоциаций, другой жаргон, и даже строят предложения они, наверное, по-другому. Но, как ни парадоксально, не это кажется мне главной чертой речевого портрета ребенка эпохи 2.0. Я не случайно начала именно со слова «кликать». В нем, пожалуй, суть того, что за последние годы произошло не только с самой речью, но и с речевым окружением детей, с миром слов и фраз, в котором они живут.

Многие, я знаю, терпеть не могут глагол «озвучить» в значении «сказать, огласить». А мне интересно было бы подобрать к нему антоним. Если «озвучить» в своем первоначальном значении — это дать голос персонажу, записать звук к фильму, то как можно было бы назвать обратный процесс? Обеззвучение, обеззвучить? Наверное. Так вот, это «обеззвучивание» и есть, по моему мнению, главная характеристика мира современного ребенка. Из него просто исчезли какие-то фразы, но не исчезли вовсе, а спрятались в айфоны и айпэды, обеззвучились, ушли под землю, как речка Неглинка, которая течет себе под Москвой, но ее уже давно никто не видит. Так и речевая жизнь детей спряталась под оболочку гаджетов: она есть, но ее не видно.

Тут недавно шутили по поводу имени Димон, на которое якобы обижается Дмитрий Медведев, и придумали анекдот:

— А Димон выйдет?

Редакция «Правмира» ко дню защиты детей составила список слов из детских сказок, которые кажутся хорошо известными лишь на первый взгляд.

КУРЬИ НОЖКИ

Никогда не задумывались, почему ножки именно курьи, а не куриные? Дело в том, что к курам они имеют весьма отдаленное отношение. В словаре В.И.Даля сказано, что «куръ» — это стропила на крестьянских избах. В болотистых местах избы строили именно на таких стропилах, чтобы не было очень сыро и не гнило дерево. Есть и еще одна версия: название “курьи ножки” происходит от “курных”, т.е. окуренных дымом, столбов, на которых славяне ставили “избу смерти” — небольшой сруб с прахом покойника внутри (такой погребальный обряд существовал у древних славян еще в VI – IX вв.) В пользу второй версии говорит то, что в избушке на курьих ножках все-таки живет Баба-Яга, которая находится на границе двух миров: реального и потустороннего.

ЛУБЯНАЯ ИЗБУШКА

Из чего она сделана? Из луба. У слова «луб» три значения, говорит нам Большой Толковый словарь под редакцией А.С.Кузнецова.

1. Волокнистая ткань растений, по которой происходит перемещение органических веществ.

2. Внутренняя часть коры молодых лиственных деревьев (преимущественно липы);

Анна Аркадьевна. Ироничная, резкая, стильная. Если не знать ее близко, можно сделать вывод, что это рациональный, строгий и холодный человек. Она учит журналистов не употреблять в СМИ «язык вражды», будучи директором Института региональной прессы в Петербурге, является  экспертом по толерантности в России и за рубежом.  Шароградскую хорошо знают в Петрозаводске. Десятки семинаров у нас и в Петербурге по самым разным темам – от многообразия общества до журналистики соучастия и этики. Но в конце мая Анна Шароградская побывала в столице Карелии с особой миссией. Представляла книгу «Пелагия вспоминает» своего американского коллеги — профессора польского происхождения Ежи Колодзия, которую перевела с английского на русский. В Карелию она привезла книгу специально тем, кто имеет польские корни. И не ожидала ажиотажа и теплого приема на презентации.

Книга разошлась моментально, а Шароградская осталась очень довольна визитом, так как книга – это интервью профессора с матерью, прошедшей в военные и послевоенные годы трудовые лагеря Германии, но не потерявшей жизнелюбия и оптимизма и передавшей это своим детям. Интервью с мамой – это дань старшему поколению, долг всей истории, в которой очень много постыдных моментов.  Анна Аркадьевна считает, что книга –  возможность хотя бы частично отдать долги. Прежде всего народу Польши.

Беседа с Шароградской случилась в весеннем Петрозаводске, полном солнца и цветущей черемухи. Строгая и собранная Анна Аркадьевна была почти сентиментальной, собирала соцветья и укладывала их меж страниц блокнота и тетради. На память о Карелии. Это была не та Шароградская, которую все журналистское и правозащитное сообщество Северо-Запада знает и ценит как эксперта. Это была улыбчивая и простая женщина.

Интервью с доктором филологических наук М. Каленчук.

В 2012 году в свет вышел новый «Большой орфоэпический словарь русского языка», в котором зафиксирована современная норма литературного произношения. Словарь, допускающий некоторые ранее запрещенные варианты, вызвал бурные споры в среде образованных людей. Что такое норма и как меняется язык, «Harvard Business Review» рассказала заместитель директора по научной работе и заведующая отделом фонетики Института русского языка им. В.В. Виноградова РАН, доктор филологических наук Мария Каленчук.

– Насколько быстро меняется язык и, соответственно, как час­то надо переиздавать словари?

– В мировой лингвистике ­считается, что смена языкового стандарта происходит за 25 лет. Орфоэпический словарь, который только что вышел, мы писали 15 лет. Он пришел на смену словарю, изданному впервые почти полвека назад. За это время ­многое в языке изменилось: сменилось, по крайней мере, два поколения людей, у каждого из которых были свои особенности произношения. Кстати, если раньше для описания произношения ученым всегда хватало двух норм, старшей и младшей (это, образно говоря, фонетические «отцы» и «дети»), то сейчас во многих случаях мы вынуждены фиксировать одновременно три нормы. Люди стали дольше жить, и у нас появились фонетические «внуки» со своей системой произношения.
 

Как алфавит влияет на политику, почему письменность для чукчей и хакасов создавали на основе латиницы, и как по географическим названиям можно реконструировать, где какой народ раньше жил, рассказывает лингвист Андрей КИБРИК. (Из материалов к фильму «Код Кирилла. Рождение цивилизации» телеканала «Россия 1».)

– О древнем распространении тех или иных языков во многом судят по топонимике, т. е. по названиям населенных пунктов и рек на тех или иных территориях. И вот такие данные показывают, что славянский ареал ранее был существенно более западным, чем сейчас. Во всяком случае, в смысле его основного центра тяжести. Имеется большое количество различных названий мест – и населенных пунктов, и рек, в особенности на территории Германии.

В восточной части Германии, например в Саксонии, многие города имеют названия явно славянского происхождения. Например Лейпциг (или «Ляйпциг», как по-немецки он произносится), имеет связь со славянским названием дерева «липа». Т.е. является некоторым аналогом русского города Липецка. Другие крупные города этого ареала – такие, как Дрезден, Кемниц и другие – тоже славянского происхождения.

Кемниц (который назывался некоторое время Карл-Маркс-Штадт) происходит от корня того же, что в русском слове «камень». Так сказать, «Каменица» по-славянски, ну вот в германском варианте «Кемниц».

Немецкий Торгау, происходит от славянского корня «торг» – того же самого, что в слове «торговать», например. И кстати, от этого же корня, судя по всему, происходит название финского города Турку. Но не потому, что там жили славяне, а потому, что славяне, скажем так, участвовали в торговой сети, которая включала это место.

24 мая, в день, когда Церковь вспоминает святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, вся страна отмечает День славянской письменности и культуры. А что сегодня происходит с русским языком? Какие опасности угрожают ему сейчас, а какие возможные в будущем? Комментируют специалисты.

Скрепа, без которой все распадется
Людмила Сараскина, литературовед, критик:

Конечно, я боюсь за будущее русского языка. Вопиющая безграмотность проникла уже и в центральную прессу, в журналистскую среду. В газетах, журналах, на радио и на телевидении режут глаз и слух такие ошибки, за которые прежде ставили двойки в 4 — 5 классах средней школы. Такое впечатление, будто корректоры и редакторы массово прекратили свое существование.

Безграмотность стала не только терпима, но и простительна, симпатична, обаятельна. В Интернете процветает иронический «олбанский» язык, все эти «ржунимагу», «убейсяапстенку», но иные пользователи (школьники, студенты) полагают, что «давай ни сорица» — это правильно. Русский язык как школьный предмет заброшен, система ЕГЭ освобождает учеников от сочинений и прочих письменных работ, и они теряют навыки письма.

Я уже не говорю об устной речи, зачастую безобразной, корявой, отрывистой, невыразительной, с бесконечными «как бы», «типа» и «по-любому». Кажется, культуре речи вообще никто никого уже не учит. Что мы хотим от мигрантов, если сами гробим свой родной язык? Пока мы сами не научимся уважать великое достояние — свою речь, письменную и устную — никто извне не придет и нас этому не научит и учиться нашему языку не захочет.

Язык, как зеркало, отражает то, что происходит в обществе. Бороться с жаргоном административными мерами - все равно что протирать зеркало, чтобы отражение было красивее

Скажите, кто не переживает за сохранность русского языка, не болеет душой за его благополучие? Разброс "болельщиков" здесь огромен: от Жириновского, который при всем своем клоунстве, тем не менее, каким-то образом формулирует подспудные желания немалой части российского общества, до русскоязычных иммигрантов во многих странах. И внутри этого спектра мнения самые разные - от "запретить и не пущать" до "да пускай жывет как хочит, на то он и МРЯ - могучий русский язык!"

Эти злободневные заметки начнем с того, что нам ближе, - с нас самих.

"Мы должны сохранять чистоту русского языка! - уверял меня один читатель, когда видел в нашей газете слово Foreclosure или, того хуже, русскими буквами, "крайм". - Это, если хотите, наша миссия!" Так строгие родители не разрешают своему "дитяти" водиться с ребятами из соседнего двора, чтобы не нахватался какой заразы.

Сразу захотелось возразить, что нам никто не давал такого поручения - "сохранять чистоту", и мы сами не подписывались под подобным обязательством! Сохранять богатство - да! Изымать из расщелин времени забытые прекрасные глаголы и волнующие своей поэтикой прилагательные - трижды да! Не гнушаться при этом некоторыми новейшими веяниями - почему бы нет? Но борьбу за "чистоту" оставим дуэньям с оттопыренными мизинцами.

Конечно, это шутка, но если серьезно, то потуги сохранить языковую "праведность" нереальны, да к тому же еще и забавны своим наивным желанием идти наперекор времени и обстоятельствам.

Лингвист Александр Бердичевский рассказал «Ленте.ру», что стало с «олбанским» языком.

В середине 2000-х популярность приобрел так называемый «олбанский» язык — сленг, зародившийся в недрах udaff.com. Почти каждому пользователю Сети того времени были знакомы «КГ/АМ», «жывотное», «в Бобруйск» и многие другие характерные языковые обороты. Сейчас, однако, эти слова почти не используются. Действительно ли «олбанский» умер? Как он появился? Наконец, что вообще (с точки зрения лингвистики) это было? На эти и многие другие вопросы «Ленты.ру» ответил лингвист Александр Бердичевский.

«Лента.ру»: Александр, давайте начнем с истории «олбанского». Как он появился?

Александр Бердичевский: Прежде всего, давайте решим, что мы называем «олбанским», поскольку разные люди могут вкладывать в это немножко разный смысл. Мне кажется, разумно называть «олбанским», или языком «падонков», некоторый сленг, популярный в начале 2000-х годов в русском интернете, который с лингвистической точки зрения заметен прежде всего антинормативной орфографией и рядом лексических клише (устойчивых выражений). С точки зрения культурной, социологической у него есть еще некоторые черты: предпочтение некоторых тем, обилие мата, определенный жанр креативов, распространенность среди определенных групп и многое другое.

Теперь о том, что касается истории возникновения. Сама идея — мол, давайте будем писать нарочно неправильно, ровно так, как не надо писать — совершенно не нова для русского языка. Она возникла не в конце 1990-х, когда зародился язык «падонков», или «олбанский», а много раньше, встречается уже лет сто назад. Есть известные примеры. Например, по рассказам, коллеги и ученики известного филолога Дмитрия Николаевича Ушакова (который словарь составил) играли в интересную лингвистическую игру — записывали слова максимально неправильно: обычно приводят в пример слово «озперанд», вместо «аспирант».

Какая цель была у этой игры?

Да никакой цели игры не было. Просто такая языковая забава. Какая может быть цель у таких игр?

Можно рассматривать это как некоторую лингвистическую тренировку. Обратите внимание, что слово произносится так же, произношение слова от такой записи не меняется — нарушен только принцип орфографии, но не фонетический облик слова. Потом, когда говорят о предыстории «падонков», часто вспоминают пьесу «Янко круль олбанскай» Ильи Зданевича. Никакого отношения к нынешнему «олбанскому» она не имеет (и совпадение случайное), но это такая пьеса в жанре зауми, популярная в начале века, написанная искаженным русским языком, которая во многом напоминает «олбанский»1990-х: там, в частности, тоже много нарочитых орфографических ошибок. Как бы то ни было, но никакого распространения такие забавы никогда не получали, не становились сленгом, оставаясь в лучшем случае внутренней забавой.

Леонид Крысин – доктор филологических наук, зав. отделом современного русского языка Института русского языка Российской Академии Наук - рассказал Борису Долгину, Дмитрию Ицковичу и Анатолию Кузичеву в программе «Наука 2.0» - совместном проекте портала «Полит.ру» и «Вести.Fm» - о драматичных страницах  истории российской лингвистики, о словарях и их составителях, а также о том, почему тенденцию развития лингвистики предугадать так сложно. Перед вами краткое содержание беседы. Стенограмма и аудиозапись передачи доступны здесь: http://radiovesti.ru/episode/show/episode_id/10187

В истории лингвистики происходило много событий, которые не определялись научными фактами. Ученых сажали в тюрьмы, некоторые были приговорены к смертной казни. Один из основоположников советской социолингвистики и исторической фонологии, востоковед, вообще блестящий лингвист  Евгений Дмитриевич Поливанов выступал с острой критикой марризма (учение кавказоведа Николая Яковлевича Марра, которое опиралось на историю и классовую сущность языка, в его основу  положено огромное число произвольных и недоказуемых утверждений). 

Последователи Марра считали, что должна существовать только наука, освещаемая именем их учителя. А все остальные – ересь. Поливанова называли кулацким подпевалой, терминология была соответствующая, в духе того времени. В 1937-м году его арестовали, обвинив в шпионаже в пользу Японии. На суде Поливанов не признал своей вины. 25 января 1938 года он был расстрелян и похоронен на полигоне «Коммунарка». Были и другие, судьбы, которых похожи на поливановскую.
 

Неспроста в конце романа Марина – словно наиболее слабый прото-креакл — разочарованная в нудной и бесчувственной антисоветчине, находит смысл в выработке деталей, в норме, растворяется в буднях заводской рабочей, а её мысли превращаются в бесконечный поток канцелярита.

Итог романа как бы подводит к тому, что движение – языковое, мыслительное, телесное и проч. – должно, не меняя вектор, менять траекторию. Если уж приют митингующих – на кухне, то кухню стоит использовать для готовки. А борьбу с администрацией Президента, судейской пристрастностью и произволом православных активистов хорошо бы начать с искоренения скуки и тоски, уныния и упадничества. Оппозиционное суждение может стать по-настоящему увлекательным, пока его не превратили, словно песню Летова, в откровенную пошлятину. Возможно, стоит даже пренебречь изрядной долей серьёзности, сопутствующей уже сложившейся за полтора года традиции оппозиционного дискурса, по другую сторону от которой – беспощадный эпистолярный троллинг. Водораздел, позицию на границе, позицию «между» этими двумя установками, совмещающую отказ от патетики с изяществом, вероятно, удастся найти и обозначить в самой живой и непокорной материи – художественной. Государственному заказу на псевдопатриотичный реализм Глазунова и Сафронова легче лёгкого противопоставить, скажем, комиксы. Наверное, если вы всё-таки по-настоящему против, то в вас неизбежно присутствует что-то от “Pussy Riot”. Так что лучше не забывать, что «умное лицо — это ещё не признак ума», а серьёзное выражение – не признак серьёзных намерений. И что «все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица».

Как появилась программа «Антиплагиат», как она развивалась и чем является сегодня –«Часкор» поговорил с Юрием Чеховичем, генеральным директором компании Forecsys, разработчики которой в 2005 году создали продукт, помогающий российским вузам отслеживать качество студенческих и научных работ.

Юрий Чехович — генеральный директор ЗАО «Форексис», выпускник факультета управления и прикладной математики Московского физико-технического института. В 2002 году окончил аспирантуру факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ им. М.В. Ломоносова, а в 2004 году защитил диссертацию на соискание степени кандидата физико-математических наук. С 2000 года работает в компании Forecsys.

— Давайте начнём сначала: откуда пошёл «Антиплагиат»?
— В 2005 году в компанию Forecsys(отечественный производитель программного обеспечения, организованный на базе Вычислительного центра РАН) обратился ректор МИЭМП Артемий Никитов с просьбой помочь в решении следующей проблемы: студенты прут рефераты из интернета, а на проверку уникальности текста вручную, когда ты загоняешь каждую строчку текста в поисковую строку, уходит колоссальное количество времени; необходимо создать ПО, которое облегчало бы преподавателям процесс проверки уникальности текстов студентов. Мы оглянулись на Запад и обнаружили достаточное количество продуктов, способных решать такие задачи. Однако западные разработчики в то время выходить на российский рынок с подобными продуктами не торопились. А нам задача показалась интересной, решили попробовать. По сути,«Антиплагиат» - это текстовый поисковик, в видовой классификации софта - близкий родственник больших поисковиков, таких как Яндекс или Google. Мы сделали ПО, создали компанию, придумали слово «антиплагиат», которое оказалось весьма удачным, и работаем. Само название в итоге переросло в прямое назначение продукта, став обозначением явления борьбы с заимствованиями в целом.

Поменьше монументальности и серьеза, побольше игры и фантазии.
 

Думаю, на некоторое время эта информация ввела бы вас в ступор. «О ком это?» – подумали бы вы и, наверное, решили бы, что про вора и шапку — это какая-то кампания по борьбе с коррупцией, сейчас модно. Про семью и урода, наверное, тоже — что-то о чистке рядов. А если «бабушка надвое сказала»? Или «Все под богом ходим»? Это как понимать? От последнего вообще может стать не по себе. Иными словами, любую пословицу или поговорку, поданную именно в таком виде — на здоровенном баннере посреди города — мы восприняли бы именно так: как некое сообщение, как приглашение к коммуникации, как отправную точку какого-то потенциального диалога.

Вероятно, именно поэтому такую реакцию вызвал у татарских организаций националистического толка баннер в Чите с надписью: «Незваный гость хуже татарина». Местная газета «Вечерка» в честь своего дня рождения решила запустить кампанию по борьбе с ликвидацией фольклорной неграмотности — напомнить горожанам самые известные русские пословицы и поговорки. Татарские националисты сочли это провокацией, направленной против татар и попросили проверить баннер на экстремизм. Экстремизма, естественно, там не нашли. С таким же успехом можно говорить, например, об ущемлении прав женщин, к которому призывает пословица «Баба с возу – кобыле легче», выражение «Держи карман шире» считать пропагандой взяточничества, а народную мудрость «Заставь дурака богу молиться — он и лоб расшибет» — вообще кощунством.

Продолжать тут можно до бесконечности: достаточно открыть любой словарь пословиц и поговорок и убедиться в том, что почти все они очень опасны.

Леонид Крысин – доктор филологических наук, зав. отделом современного русского языка Института русского языка Российской академии наук, рассказал Борису Долгину, Дмитрию Ицковичу и Анатолию Кузичеву в программе «Наука 2.0» - совместном проекте портала «Полит.ру» и «Вести.Fm» - о том, что такое норма для языка, и кто и зачем её определяет. Перед вами краткое содержание беседы.

Нормы русского языка – это та тема, которая по праву заслуживает обсуждения. Само понятие нормы является основополагающим для человеческой цивилизации. Нормы существуют в любой сфере деятельности человека, и в языке тоже. В устной речи мы придерживаемся литературных норм произношения. Норма – это довольно сложное понятие, включающее несколько составляющих. Одной из них является традиция. Норма, в зависимости от времени, может меняться, в итоге возникают варианты. Старое и новое могут сосуществовать - иногда даже лингвистам трудно определить, какой вариант слова появился раньше.
 
Приблизительно шестьдесят лет назад в произношении преобладала московская норма, которой было присуще смягчение согласных звуков в некоторых позициях. Например, слова «вверьх» или «четверьг». Очень долго эта норма третировалась петербуржцами. До определенного периода произносительная норма формировалась театральной практикой – например, произношением актеров такого театра, как Малый в Москве. После появления радио и телевидения роль эталона произносительных норм перешла к дикторам.

Существует словарь для работников радио и телевидения. Но он слишком категоричен. В норме всегда есть варианты, а он их отрицает. Слова «прАвы – правЫ», «дОбры – добрЫ» – это варианты, один из которых старше. С ударением на окончании – более новая форма. 
 

Белиберда на кириллице, анахронизмы и фразы на русском языке, которые и русскими-то не назовешь, поскольку кажется, что их раз десять пропустили через лингвистическую мясорубку гугловского перевода - все это стало стандартом в изображении России на американских экранах.

Главный герой боевика 2004 года «Превосходство Борна» в исполнении Мэтта Деймона ищет адрес в телефонной книге в московской кабинке платного таксофона. Но в реальной жизни Джейсон Борн быстрее нашел бы то, что ему надо, если бы стал ходить от двери к двери в этом городе с населением 11,5 миллиона человек, поскольку  найти телефонную книгу в Москве просто невозможно.

В той же картине Борн показывает поддельный российский паспорт с необычным, но довольно правдоподобным именем «Фома Кинаев», написанном латинскими буквами. Но на кириллице там написано «ЛШТШФУМ Ащьф». Это просто бессмысленное сочетание согласных, которое любого российского пограничника заставило бы немедленно сказать: «Гражданин, пройдемте».

Тот, кто придумал эту сцену, наверняка переключил раскладку клавиатуры на кириллицу, напечатал на латинице «Foma Kinaev» и решил, что и так сойдет.

«Обычный русский парень Ащьф Лштшфум», - сухо заметил московский фотограф Дмитрий Лукьянов в блоге о коверкании русского языка в знаменитых фильмах. Эта его статья стала весьма популярной в российской блогосфере.