Чтобы уточнить правописание сложного слова, сейчас уже никто не лезет в шкаф за пыльным словарем — для этого есть Интернет. В последние несколько лет истиной в последней инстанции для всех — от школьников до кандидатов наук — стал портал «Грамота.ру».
- Как так вышло, что ваш портал стал фактически монополистом на грамотность?
Владимир Пахомов, кандидат филологических наук, главный редактор сайта «Грамота.ру»: Изначально это был проект, созданный для журналистов. Для оперативной помощи тем, кто постоянно работает с текстом.
Виктор Свинцов, кандидат филологических наук, член редакционного совета сайта «Грамота.ру»: Мы просто перенесли в онлайн подход справочной службы Института русского языка, которая отвечала на письма читателей, а с 1973 года — и на телефонные звонки. Мы наследуем эту традицию, хотя к Институту языка прямого отношения уже не имеем.
- Для большинства людей ваш проект заменяет словарь.
Виктор: По большому счету да. И есть люди, которые словарями никогда не пользовались. Во-первых, они не знают, какие читать. А во-вторых, хорошие академические издания дорогие — один том Большого академического словаря стоит около 1000 руб., а всего в нем 20 томов. Изначально в интернете были плохие пиратские копии: словарь Ушакова, изданный в 1930-е годы, словарь Даля — без атрибуций, с опечатками. Словари «Грамоты.ру» — одни из первых цивилизованных словарей в Рунете. Покупаем права, качественно оцифровываем, создаем удобную систему ссылок на статьи. Мы привили культуру пользования электронными словарями.
- Насколько я понимаю, проблема еще в том, что люди должны уметь словарями пользоваться?
Виктор: Электронными пользоваться, конечно, легче. У нас есть возможность поиска по словарям, есть возможность написать слово с ошибкой или с пропущенными буквами.
Владимир: Многие не знают, как читать словарную статью — ведь это отдельный жанр! Допустим, словарная статья в словаре: «крем, -а» некоторые воспринимают это «-а» как форму множественного числа и думают, что правильно говорить «крема», хотя это «-а» — это окончание единственного числа родительного падежа: «нет крема». А форма множественного числа — «кремы», потому что нет специальной пометы. Например, «директор, -а, множественное число — директора».
Виктор: У нас даже есть что-то вроде инструкции по пользованию словарем. Вообще все эти ограничения — давать слово только в начальной форме — возникли из-за дефицита места в бумажных версиях. Естественно, сейчас можно сделать словарь, который искал бы слово по любой из его форм. Технической проблемы нет, есть проблема ресурсов.
- Насколько часто обновляется информация в словарях? Ведь одна из самых больших проблем традиционных словарей в том, что они не успевают за языковой нормой.
Владимир: Электронная версия Большого орфографического словаря — промежуточная, она создавалась на основе первого выпуска бумажной версии и постепенно пополнялась. Недавно вышел третий выпуск, там 200 000 слов, в нашей электронной версии на сайте 190 000, то есть печатная версия пока полнее.
Виктор: Я помню, когда-то существовал такой проект «Рубрикон» и они постоянно пытались то вводить плату за пользование проектом, то подписку. У нас такой практики никогда не было. Большое преимущество «Грамоты» в том, что это всегда было бесплатно и доступно.
- За счет каких средств вы существуете в таком случае?
Владимир: За счет господдержки — нас финансирует Федеральное агентство по печати и массовым коммуникациям при условии, что должен быть и небольшой наш финансовый вклад. Поэтому у нас присутствует небольшое количество рекламы. Но когда мы хотели увеличить ее объем, (причем сделали это для того, чтобы заработанные деньги пустить на новые словари), пользователям это не понравилось. Они писали жалобы в самые высшие инстанции, а именно в администрацию президента. Так оно по цепочке спустилось из Минсвязи в Роспечать, и мы вынуждены были ограничить количество рекламы. Так что при избытке рекламы на «Грамоте» пишут сразу президенту.
- Как устроена работа проекта?
Виктор: Это многоуровневая структура. Работают редакторы, плюс подключаются ученые-специалисты по каждому вопросу. «Грамота» — это совместное детище администрации сайта, министерства, словарников, ученых. Это децентрализованная структура, которая собирается в единое целое усилиями разных людей, разных поколений — мы пришли на «Грамоту» будучи студентами. В общем, главная цель «Грамоты» — быть мостиком между научным сообществом и достаточно широкой аудиторией. Ведь проблема всех лингвистических журналов — мизерность тиража. Их средний тираж — 2000 экземпляров. На «Грамоту» заходит 30 000 человек в выходной день и до 70 000 в будний.
- Какие вопросы читателей у вас самые любимые?
Владимир: Мне нравятся вопросы, отвечая на которые я сам узнаю что-то новое, опровергаю распространенные заблуждения — про этимологию, интересные грамматические вещи. Из ответов на такие вопросы у нас даже вырос целый проект: «Азбучные истины».
- Поправляете ли вы своих родственников и друзей?
Виктор: Нет, никогда. Думаю, что надо спросить Володю. Я еще работаю учителем русского языка, и мне по долгу службы приходится поправлять, но не в устной речи, а скорее в письменной. Знаю по опыту: затыкать рот людям нельзя, пусть они больше говорят — это полезно для развития. Что касается ударений, то мы сами удивляемся, как часто говорим неправильно.
Владимир: Считается, что лучший способ поправить человека — повторить его фразу или употребить его слово, в котором он сделал ошибку, в каком-нибудь другом контексте и дождаться удивленного вопроса. Но у меня не всегда получается сдерживаться.
- Почему, на ваш взгляд, исчез феномен языка падонков и появляются такие сообщества, как граммар-наци?
Владимир: Это очень просто — люди наигрались. Когда языковая игра была в новинку, она была популярна, а потом затерлась. Это происходит с любой языковой игрой, которых за ушедшее столетие было много. Новая, о которой сейчас говорят, — мамский язык. Это язык с огромным количеством уменьшительно-ласкательных суффиксов: плюшечки, перепихулечки, няшечки, пичалька.
- Возникают ли у пользователей проблемы при написании няшечек?
Виктор: С няшечками проблем нет, тут ничего сложного. А вот «пичалька или печалька?» — могут спросить.
Владимир: Правила правописания регулируют только те слова, которые входят в состав литературного языка. Жаргонные, просторечные слова не входят, но вопросы появляются.
Виктор: И это забавно, ведь если вы на красный свет проехали, то уже неважно, с какой скоростью.
- Как будут выглядеть словари будущего?
Виктор: Будущее за системами, которые не ограничены словарным объемом, и системами с расширенными возможностями поиска. Это массивы текстов, по которым можно найти, когда слово впервые появилось в русском языке и когда оно появилось в этом значении. Все существующие тексты специальным образом размечаются и становятся доступны для исследования. Изучением этого направления занимается корпусная лингвистика, создаются лингвистические корпуса... или корпусы все-таки?
Владимир: Корпусы.
22/10/2012
