«Схоронен язык грузинский до дня второго пришествия, дабы всякий язык Бог обличил этим языком», - пророчеству картвельского монаха, записанному вот уже больше тысячи лет назад, грузины верят до сих пор. Точно знают: на Страшном суде на их прекрасном языке будет Христос говорить с каждым народом. И каждый народ - поймет.
Грузинский, как ни странно, трудно не усвоить - преодолевая комплекс при виде орнаментального письма, «закорючек», украшающих каждую вывеску, - уже на третий день ловишь себя на том, что понимаешь. Отвечаешь таксистам, смеешься шуткам, улыбаясь, слушаешь эту музыку слов...
Потому странным показалось признание коллеги, российского журналиста, который уже семь месяцев живет в Тбилиси, а по-грузински ни полслова не понимает. Впрочем, понять могу - при желании тут годами можно жить, не уча картвельской грамоты, тебе всегда ответят по-русски.
Казалось бы, в любой республике бывшего СССР, где поколения воспитаны на русском языке, можно ожидать такого, ан нет. Не секрет, что язык на постсоветском пространстве стал инструментом политики: вспомните Прибалтику и тем паче Украину. Между тем с Грузией еще сложнее. После российско-грузинской войны 2008 года дипломатические отношения между странами так и не восстановлены, грузинам российскую визу не выдают. Казалось бы, стоит ли ожидать в таких условиях большого интереса к российской культуре? Тем более русский этнос в стране всего четвертый по численности, из пяти с половиной миллионов человек лишь 67 тысяч (около полутора процентов) русские. Правда, русский язык называют родным вдвое больше граждан страны, и это дорогого стоит.
К слову, этнических грузин, а также армян, курдов - словом, не славян - 35 процентов среди учеников школ, преподавание в которых ведется на русском. Таковых в стране 62, чуть менее трети от общего числа.
Грузия ратифицировала Конвенцию о защите национальных меньшинств. А в соответствии с ней в Конституции записано право без всякой дискриминации пользоваться родным языком в личной жизни и публично, а в законе об образовании - право учиться на родном языке. И это работает!
Образование выстроено так: 12 школ (две из них в столице) - чисто русские, в прочих 50 имеется русский сектор, то есть преподавание двуязычное. В остальных русский преподается как иностранный, по выбору, с 3 класса 3 часа в неделю.
Существуют и частные школы, среди которых самая известная - «Интеллект», некогда принадлежавшая российскому минобороны, для детей военных Закавказского округа. В 2006 году ведомство от нее отказалось, но школу спасли грузинские бизнесмены. Сейчас это элитное учебное заведение, где преподавание ведется исключительно по российским учебникам.
Если ребенок закончил 12-летку на русском, в вуз он тоже имеет право поступить на русскоязычное бюджетное отделение. Русский сектор представлен на 62 университетских специальностях. Готовят вузы и русистов. Ученый и публицист Энвер Тварадзе приводит такие данные: спецов по русской филологии выпускают семь крупнейших государственных вузов плюс несколько филиалов российских институтов. Общее число студентов, выбравших эту специальность, - около 100 тысяч.
Жива в стране и русскоязычная пресса. Выходят местные вкладки в «Комсомолке» и «АиФ», кроме того, есть три общественно-политические газеты: «Свободная Грузия», «Тбилисская неделя», «Вечерний Тбилиси». Главный редактор «Свободной Грузии» Тато Ласхишвили рассказывает: до войны Союз грузин России поддерживал издание, сейчас уже нет. Существуют газеты благодаря субсидии грузинского минкульта. Дело в том, что в стране участие госбюджета в СМИ запрещено, поддержка возможна в форме субсидий и грантов. Живут тяжело, но живут. Сетуют лишь, что ни разу ни копейки не получили по российской госпрограмме поддержки языка за рубежом. Обращались в представительство МИДа, выступали на медиафорумах в России - и ничего. Тато даже предлагал создать в Грузии фонд помощи для сохранения русского языка и журналистики. В стране около 500 предприятий с долей российского капитала, так почему бы не вложиться в гуманитарную сферу? Но бизнес благотворительностью не заинтересовался. Что до госпрограммы поддержки языка, то попытка распространить ее на Грузию была несколько лет назад.
- Тогда, - рассказывает Тато, - напечатали и отправили к нам учебники русского для школьников. Но деньги на растаможку выделить вроде как забыли. Словом, полгода груз простоял на границе, а затем его отозвали обратно. Говорили, новые напечатаем и пришлем. До сих пор шлют.
В Тбилиси международные центры предлагают бесплатно учить языки: в центре Дюма преподают французский, на курсах Британского совета - английский, специалисты Института Гёте дают уроки немецкого. К сожалению, аналогичной российской гуманитарной миссии нет. Нишу заняло благотворительное Общество Ираклия Второго. Неоднократно они обращались в наш минобр с просьбой лучших учеников отправить в Россию на практику, но получили отказ.
Почему в условиях относительного потепления российские чиновники не хотят вложиться в поддержку языка, заняться гуманитарной дипломатией, неясно.
Впрочем, грузины, для которых культура - это все, пока сами находят ресурсы для поддержания языка, некогда бывшего для них государственным. В интервью «Эху Москвы» министр культуры Гурам Одишария рассказывал о том, что сейчас на театральных факультетах откроется славянский сектор, мера вынужденная, чтобы спасти Театр русской драмы имени Грибоедова. Он тоже на балансе государства, весьма успешный, одна беда - труппа перестала обновляться. Вот и будут учить лицедеев не только системе Станиславского, но и языку ее автора.
А еще государство субсидирует литературу. В Тбилиси, Гори, Поти и Кутаиси ежегодно проводят фестиваль русской поэзии. Переводчица Ия Мчелидзе рассказывала мне: в толстом литературном журнале ежемесячно выходит русская классика на грузинском. Бунин, Набоков, Серебряный век. А ведущие издательства выпускают здешнюю классику на русском. Недавно купила в тбилисском книжном очередной томик серии «Грузинская поэзия» в отличных переводах. От обожаемого каждым жителем страны Галактиона Табидзе до 30-летнего безумно талантливого постмодерниста Дато Канчашвили. Вот фрагмент одного из его текстов:
Солнце - первое, что выводит детская рука на бумаге.
Снежок - единственное, чем можно в тебя бросить
и не вызвать обиды.
Жизнь - то, на что могу свалить все свои неудачи.
Чудо - то, что никогда не происходит.
Бог - тот, кто всегда прощает, если я прошу Его об этом.
Словарь - книга, в которой все вышеперечисленное
мне объясняют иначе.
Что ж, может, обойдемся без словарей и программ, ценность которых определяется не уровнем общения между людьми, а скоропортящимися политическими дивидендами? Мы ведь и так понимаем друг друга.
Опубликовано в "Мурманском вестнике" 24.05.2014 г.
Адрес этой публикации в сети Интернет:
http://www.mvestnik.ru/shwpgn.asp?pid=2014052415
Фото с сайта www.echomsk.spb.ru
Подпись иллюстрации: Фото с сайта www.echomsk.spb.ru
