Недавняя инициатива депутатов-коммунистов об учреждении в Российской Федерации новой памятной даты – День русского языка 6 июня - оживила дискуссию о характере современного русского языка и его роли в нашем обществе.
Десять депутатов Государственной думы из фракции КПРФ разработали законопроект «О внесении изменения в статью 1.1. Федерального закона «О днях воинской славы и памятных датах России». Они предложили «с целью укрепления солидарности народов нашей страны, основанной на взаимопонимании и взаимодействии в деле сохранения и развития духовного и материального наследия», внести в Федеральный закон «О днях воинской славы и памятных датах России» дополнительный абзац: «6 июня – День русского языка». Дата эта не случайна: 6 июня 1799 года появился на свет создатель современного русского литературного языка Александр Сергеевич Пушкин. В знак уважения его заслуг в феврале прошлого года Организация Объединённых Наций с целью повышения информированности человечества об истории, культуре и развитии каждого из официальных языков ООН определила Международным днем русского языка именно 6 июня. Однако в современной России официально такого праздника нет, память Пушкина и любовь к родной речи наши соотечественники отмечают сугубо «на общественных началах».
Разумеется, в год «больших выборов» трудно предсказать, примет ли предложение коммунистов большинство Государственной думы, плотно контролируемое «Единой Россией». Скорее всего, нет. Поскольку узкопартийные интересы для «партии власти» важнее интересов общенациональных, интересов сохранения и развития русской культуры, основой которой является родная речь. Тем не менее, сам факт внесения данной законодательной инициативы поднял в обществе новую волну обсуждений и споров о нынешнем состоянии русского языка и его будущем, о том, как мы говорим и пишем.
Спорить и впрямь есть о чем. Достаточно прослушать пару дней подряд, не прерываясь надолго, то, что говорится в эфирах популярных радиостанций и телеканалов, особенно развлекательных, ориентированных на молодежную в основном аудиторию. Понятно, что его величество рейтинг, от величины которого напрямую зависят поступления от рекламы, диктует свое: сленг вместо классических литературных оборотов, жаргонные словечки и просторечия, понятные любому малограмотному и необразованному… И все же становится обидно за язык Пушкина и Грибоедова, Островского и Салтыкова-Щедрина, Александра Герцена и Алексея Толстого.
Возьмем, к примеру, весьма распространенное выражение «заниматься любовью», увековеченное ныне даже в названии одной из популярных молодежных кинокомедий. Очевидно, что сей эвфемизм, или, говоря старинным русским языком, «благоречие», есть ничто иное, как прямое заимствование немецкого «geschlechtsverkehr treiben», вдобавок еще и дословно переведенное. Что для разговорной немецкой речи звучит вполне пристойно, а для популярных шлягеров тамошней эстрады и вовсе благозвучно, в русском языке напоминает не величайшее чувство в жизни человека, а, скорее, описание некой механической последовательности действий из учебного пособия для начинающих управленцев. Ведь любят не только Женщину, но и родителей, детей, Родину, наконец. И попробуйте представить себе, дорогой читатель, следующую фразу: «А теперь давайте займемся любовью к Родине». Каково такое выговорить?.. Каково такое услышать?..
Мы путаем времена и падежи, дети наши набираются речевого бескультурья не столько во дворах, сколько со страниц газет и в ходе многочасового сидения возле голубого экрана. Мы забываем или же вовсе не ведаем о том, насколько русская речь богата таким количеством смыслов и оттенков, какие и самым красивым европейским языкам не снились. Один лишь частный пример: близкий нам по корням славянским язык «prekrasny poesie» Константина Библа. Если же перевести по-русски прилагательное, описывающее творчество этого самого, пожалуй, тонко и нежно чувствовавшего чешского лирика, то тут и «прекрасный», и «прелестный», и «изумительный» – сразу три русских значения к одному чешскому слову...
«Русский язык мы портим. Иностранные слова употребляем без надобности. Употребляем их неправильно. К чему говорить «дефекты», если можно сказать недочеты, недостатки или пробелы?.. Перенимать французски-нижегородское словоупотребление - значит перенимать худшее от худших представителей русского помещичьего класса, который по-французски учился, но, во-первых, не доучился, а во-вторых, коверкал русский язык… Не пора ли нам объявить войну употреблению иностранных слов без надобности? Не пора ли объявить войну коверканью русского языка?»
Все это давным-давно подметил, наблюдая за стилистикой и содержанием многочисленных публичных выступлений и газетных публикаций, один весьма талантливый и широко известный русский литератор. По крайней мере, именно так – как «литератор» - обозначал он свою сферу деятельности в многочисленных официальных документах и служебных анкетах. Литератор этот звался Владимир Ильич Ульянов. Он же Ленин.
Владимир Соловейчик
shuum.ru/column/168
--------------------------------------------------------------------------------
28.02 08:55
--------------------------------------------------------------------------------
SHUUM.RU
© 2010-2011 Медиа-группа «Шум»
