Языку, которым говорят о политике и погоде, не хватает новых образов и новых слов.
Пока лингвисты подсчитывают лексические единицы, стремительно наполняющие словари новых политических и околополитичеких терминов, погода, как сказали бы в телевизионных новостях, «преподносит сюрпризы» и «вносит свои коррективы». Вот и в минувшую среду поисковая система Яндекс стала автором нового, пока еще не очень устойчивого оборота «нулевое марта». Последний день февраля решили назвать так, видимо, на радостях от того, что утром появилось солнце. Блогеры и пользователи соцсетей тут же стали наперегонки постить яндексовскую картинку. Выражение, хоть и робко, но шагнуло в народ.
В последнее время формула призывания весны в сетевом пространстве стала чем-то вроде обязательного компонента. Заклинать зиму уйти начинают еще до того, как она наступила. «Когда закончатся эти морозы?», «Холод достал», «До весны пять дней!», «Помогайте весне - ешьте снег!» - эти нехитрые фразы повторяются из года в год, они уже стали своеобразной частью некоего сценария общения, как «здравствуйте» и «до свидания». Отменить эти обязательные конструкции не в силах даже политика, заполнившая собой каждую фейсбучную клеточку.
Эта зима, и обычная, и необычная, стала для пересекающегося вербального пространства погоды и политики, как мне кажется, чем-то новым.
Дело в том, что обычно - и всем это хорошо известно - погода помогает политике. Время от времени одалживает набор метафор и сравнений. И одалживает так давно и так часто, что эти взятые напрокат средства уже порядком поистрепались, поизносились и выглядят, прямо скажем, не свежими.
И ветра перемен, и «оранжевые ветра», и оттепели с заморозками, и даже политическая слякоть, и бури, которые разразились, и тучи, которые сгущаются, - все это неизбежные атрибуты текстов на политические темы. Концептуальная область «неживая природа», а если еще точнее, «погода», одна из самых агрессивных в языке СМИ. Агрессивных именно в смысле метафорической экспансии - политические события постоянно сравнивается с погодными явлениями. По популярности сфера «погода» может сравниться разве что с «войной» и «театром».
Погодные метафоры в политических текстах популярны во всех странах. Но у нас особенно. Я бы сказала, у нас это обусловлено особым отношением и к той области, и к другой. Политика и погода - изменчивые и в то же время неизменные. Мы привыкли жаловаться на погоду, которая, возвращаясь к журналистским штампам, «постоянно преподносит сюрпризы». И мы не знаем, какой кульбит в очередной раз выполнит российская политика, и боимся представить свою жизнь даже на год вперед. В то же время, погода кажется нам в принципе предсказуемой в этой своей изменчивости и внезапности: мы точно знаем, что ничего не знаем. С политикой примерно та же история: все всем очевидно и ясно, повторяется одно и то же, а все-таки не совсем одно и все-таки страшно.
Предсказуемость непредсказуемости - вот что объединяет эти две сферы. Это, кстати, отражается и в журналистских текстах, в которых зона «погода» оказывается самой опасной в плане штампов. Отсюда и любовь к эпитетам типа «небывалый», «сильнейший» и «беспрецедентный». Все было, и всего еще не было. Хочется исключительности, даже когда очевидна повторяемость.
Но мне кажется, этой зимой что-то сломалось.
Старая схема дала легкую трещину. События, которые можно было бы назвать предвещающими пусть даже не политическую, а социальную и гражданскую оттепель, творились в морозы. В ход пошли слова «утепляться», «кальсоны» и «термобелье» и выражения вроде «как не замерзнуть на митинге» или «мы стали более лучше утепляться».
Возник новый образ: мороз, а уж тем более заморозки, победимы. Пусть даже это означает только внутреннюю победу, победу над собой.
А вообще стало ясно, что языку, в том числе тому, которым говорят о политике, не хватает новых образов и новых слов. Может быть, тогда и прогноз поменяется.
С весной вас!
Ксения Туркова
2 марта 2012
