Культурные итоги нулевых.
«Русский журнал» в лице Дмитрия Лисина встретился в ЦДХ с разными интересными людьми, чтобы те подвели культурные итоги «нулевых» годов, а заодно итоги и пятого московского открытого международного книжного фестиваля. А так как на квадратный метр фестиваля приходилась очень большая концентрация наших мыслителей и всяких разных событий (включая драки), «итог» приходится выражать в виде разговора с некоторыми наиболее примечательными в плане поднятых в их выступлениях тем участниками.
Доктор филологических наук, профессор, директор Института лингвистики РГГУ, автор трудов «Семиотика, или Азбука общения» (1997), «Приставки и глаголы в русском языке: Семантическая грамматика» (1998), «Семантика» (2001) Максим Кронгауз говорил на тему «Публичная интимность, или Начало коммуникативной революции». В том числе он отметил, что очень показателен недавний казус с неким писателем, которого приютил некий художник. Один писатель решил, что его друг совершил изнасилование, два часа пребывал в «этическом ступоре», но пошёл-таки в милицию и об этом заявил. Потом писатель написал пост об этом. Интересна в данном случае реакция общественности: многие благодарят за мужество и преодоление робости, а другие проклинают за трусость, за невмешательство, за предательство друга. Но самое интересное, что в своём блоге художник отвечает писателю, что он даёт показания против себя же, выдаёт себя следствию, буде оно состоится. Однако потом художник свой пост стирает, но в Интернете, как известно, ничего не пропадает.
Это и есть самое важное. Хотя все конфликты то ли из-за нашей забывчивости, то ли из-за природы уходят в никуда, в Интернете всё восстановимо, даже если и стёрто. Объяснить поведение этих двух людей, с точки зрения «старого мира», практически невозможно. Понимая, что пространство блога совершенно публичное, они вышли с интимными текстами (которые причём могли стать самодоносом и послужить свидетельством в уголовном деле). Интимное выходит в публичное пространство.
Если бы мы сейчас выругались матом, это было бы странно. Если бы Сергей Шнуров не выругался в песне, это тоже было бы странно. Но каждый человек теперь несёт на своих плечах то, что всегда принадлежало социально-групповой коммуникативной ответственности, формируются новые коммуникативные привычки, которые должны оказаться и в новых юридических законах. Проблема в том, что приватность, прайвеси, больше не является нормой. Это сказал основатель Фэйсбука, в котором все сообщения по умолчанию стали публичными. Для нашей культуры – это шок, потому что наша коммуникация всегда была анонимной, ведь часто мы не представляемся по древней привычке, спасаясь от возможной репрессии.
Максим Кронгауз кратко отвечает на вопросы РЖ.
* * *
РЖ: Как вы думаете, что в итоге привёло человека к Интернету? Человек развивался, может быть, «мутировал», медленно терял личное пространство и вдруг захотел его совсем потерять, поэтому произвёл техническую революцию, изобрёл компьютеры для расчёта траекторий ракет и применил их всё-таки для растворения в бесконечной публичности. Или техника так развивалась пятьсот лет, что вынудила человека на кончиках пальцев, барабанящих по клавишам, выработать новую ментальность, не различающую интимность и публичность?
М.К.: Правда почти всегда лежит посередине двух полярных точек зрения. Всё движется к новым коммуникативным задачам, под это и придумываются технические средства. Однако есть и обратный процесс, когда техническая вещь даёт сильнейший социальный и коммуникативный эффект. Интернет задумывался как связь людей в довольно узком кругу, сегодня это охватывает весь мир. С одной стороны, есть продуманное движение – то, что можно было бы назвать прогрессом, с другой стороны – случайность. С одной стороны, продумывание и моделирование действительности, с другой – модели оказывают часто неожиданный эффект, причем часто даже неожиданный для создателей. Человек движется к глобализации по совсем нетехническим причинам, но возник не предназначавшийся для глобализации инструмент – Интернет.
РЖ: Все ранние фантасты уповали на то, что свобода личности придёт с видеофонами. В результате нет ни приватности, ни особой связанности людей, возникло что-то непредвиденное?
М.К.: Спрятаться ещё пока можно. Но основная тенденция в том, что техника всё больше и сильнее связывает людей, лишая всякого личного пространства. Причём нас никто не тянет, мы сами идём в этом направлении. Соблазн в лёгкости выбрасывания из себя в сеть прежде всего негативных эмоций. Общение ведь главный наркотик, без которого мы никак не можем прожить. Всё, связанное с Интернетом, мы ещё не готовы встраивать в традиционную систему культуры. Но были структурно очень похожие игры и с языком, и с коммуникацией в начале ХХ века. Это модернисты, «заумники», многие другие. Просто тогда это не носило всемирного масштаба, не было такой техники, но и те игры мы уже считаем фундаментом культуры.
Максим Кронгауз
18.06.10 2:36
Источник: http://www.russ.ru/Mirovaya-povestka/Tehnika-lishaet-nas-lichnogo-prostranstva
