Практически обязательным атрибутом русского застолья является произнесение тостов. В официальных ситуациях соответствующие слова говорятся всерьез, а на дружеской вечеринке они чаще приобретают ироническую окраску.
Принято считать, что, выпивая, русские говорят друг другу: «На здоровье!» Действительно, так могут сказать друг другу, поднимая бокал, два собеседника – хотя обычно в варианте «Ваше здоровье!» или «Твое здоровье!» Но в строгом смысле слова тостом это назвать все-таки будет не совсем верно. Классический тост имеет развернутую структуру: в первой части рассказывается небольшая история, а во второй делается шутливый или парадоксальный вывод, за который и предлагается выпить.
Герой популярной советской комедии 60-х годов «Кавказская пленница», молодой фольклорист Шурик, приезжает на Кавказ, чтобы собирать местные сказки, легенды и тосты – и каждый встреченный им кавказец предлагает ему записать свой тост (например: «Мой прадед говорит: имею желание купить дом, но не имею возможности; имею возможность купить козу, но не имею желания. Так выпьем за то, чтобы наши желания совпадали с нашими возможностями!»). И каждый тост непременно влечет за собой выпивание полного бокала вина: ведь «тост без вина – это как свадьба без невесты»! Очередной длинный тост заканчивается так: «И вот когда вся стая полетела зимовать на юг, одна маленькая, но гордая птичка сказала: "Лично я полечу прямо на солнце". Она стала подниматься все выше и выше, но очень скоро обожгла себе крылья и упала на самое дно самого глубокого ущелья. Так выпьем же за то, чтобы никто из нас, как бы высоко он ни летал, никогда не отрывался бы от коллектива!» – после чего уже совершенно пьяный Шурик начинает жалобно плакать. «Что случилось, дорогой?» – спрашивают заботливые хозяева. «Птичку жалко!» – сквозь слезы отвечает Шурик. И эта фраза – «Птичку жалко» – вот уже полвека является популярным речевым «мемом», при помощи которого можно снизить – и не только в случае тостов – чрезмерно многозначительный пафос.
Ритуальные застолья обычно предполагают несколько стандартных тостов. На дне рождения первый тост произносится за именинника (с пожеланиями здоровья, успехов, долгих лет жизни), а второй – за родителей. На свадьбе первый тост: «За счастье молодых!», а дальше в течение всего застолья не один раз произносится слово «Горько!». Этот ритуальный и предельно лаконичный «тост» как бы (в шутку) означает, что еда на столе излишне горькая. Для того, чтобы сделать ее более «сладкой», молодожены встают и сливаются в долгом поцелуе, а сидящие за столом ведут счет его продолжительности, хором отсчитывая время: «Раз, два, три, четыре, пять…» – и после того как поцелуй заканчивается, все поднимают бокалы. На поминках в качестве первой части тоста обычно вспоминают какой-либо светлый и трогательный эпизод из жизни покойника, а завершается тост словами «Вечная память» или «Пусть земля будет пухом». За любых уже ушедших из жизни людей пьют (не только на поминках) не чокаясь.
Застолье, не имеющее какого-либо специального повода, а организованное, чтобы просто хорошо провести время, тоже обычно сопровождается несколькими стандартными тостами, а точнее – своего рода «речевыми прокладками». В качестве первого тоста обычно говорят «За встречу!» или – слегка иронически – «Со свиданьицем!» (ирония относится к осознанию того, сто встреча в данном случае сама по себе является поводом для выпивки). Чтобы компания быстрее раскрепостилась, в качестве второго тоста предлагается: «Между первой и второй перерывчик небольшой!» А следующие «раунды» выпивки могут вполне успешно сопровождаться лаконичными комментариями типа "Ну, вздрогнули!", "Ну, поехали!", "Ну, понеслась!"
Где-то в середине дружеского застолья почти всегда возникает тост «За прекрасных дам!» (вариант: «За присутствующих здесь дам!»). При этом обычно находится кто-то, говорящий, что настоящие мужчины за дам пьют стоя, – после чего все мужчины стоя (и до дна) осушают свои бокалы. Раньше вообще хорошим тоном (и особой доблестью) считалось после каждого тоста выпивать бокал или рюмку полностью, но в современных российских застольях это уже скорее дурной тон. Тем не менее перед каждым тостом неполную рюмку доливают – и называется это глаголом «освежить».
Если застолье складывается не очень удачно, то в нем может возникнуть неловкая молчаливая пауза; чтобы возобновить разговор и разрядить ситуацию, раньше в таких случаях говорили: «Милиционер родился» (ну а сейчас родиться может полицейский). Неким стандартным и возможным в компании близких друзей является иронический тост «За сбычу мечт!» – по смыслу он означает «За то, чтобы сбывались мечты!», а по форме в нем сознательно нарушаются правила словообразования, но одновременно пародируются официозные пропагандистские лозунги.
После экранизации в конце 80-х годов повести Михаила Булгакова «Собачье сердце» популярным стал произнесенный ее героем Шариковым абсурдный тост «Желаю, чтобы все!»: в его незавершенности и бессмысленности неким парадоксальным образом сам по себе акцентируется ритуальный характер любого тоста. Один из персонажей другого советского фильма, «Июльский дождь», произносит в качестве тоста фразу «Всего хорошего!». «Это значит “До свидания?”» – испуганно спрашивает сидящая рядом дама. «Нет, – отвечает он. – Это значит просто “всего хорошего”!» (Речевая игра здесь состоит в том, что пожелание «Всего хорошего!» часто действительно используется как стандартная форма прощания.)
Ну а последняя рюмка, которую предлагают выпить собирающимся уходить гостям, традиционно называется «На посошок!» В старое время путники ходили, опираясь на особую палку, которая называлась «посох», – и «на посошок» (уменьшительная форма от «посох») выпивают, чтобы обратный путь был удачным.
Алексей Михеев
Английская версия: http://rbth.ru/blogs/2013/12/26/the_basics_of_the_best_russian_drinking_toasts_32961.html
