Деньги – это то, с чем каждый сталкивается ежедневно, – и называть их все время одинаково, конечно же, скучно. Наверное, именно поэтому слово «деньги» обросло в русском языке большим количеством сленговых синонимов. Одни из них со временем уходят, на смену им приходят другие, но неизменным остается одно: как и в случае с автомобилями (которые стали «тачками»), здесь преобладают слова пренебрежительные, отрицающие серьезное отношение к деньгам.
В советское время самыми распространенными из них были, пожалуй, капуста и башли. Аналогия с капустой понятна – ведь в пачке бумажных денег можно увидеть нечто похожее на плотно прилегающие друг к другу листы в капустном кочане. А башли, по мнению лингвистов, «произошли» от еврейского бишель, что означает «варить». Возможно, именно эта версия верна – поскольку прибыль от посреднической сделки в русском сленге именуется навар – то есть буквально «то, что образуется на поверхности жидкого кушанья при варке». (В старом анекдоте «бизнесмен» покупает яйца по рублю, варит их и продает тоже по рублю; а на вопрос, что он с этого имеет, отвечает: «Навар!»).
В криминальных кругах деньги могли называться словом, заимствованным из цыганского языка – лавэ; впрочем, в широкий обиход оно так и не попало. А вот другое слово – бабки – постепенно вытеснило из сленга и капусту, и башли. Откуда взялись эти бабки (старушки) – сказать трудно. Есть версия, что еще в XVIII веке так называли ассигнации с изображением императрицы Екатерины II, однако с тех давних пор женских изображений на денежных купюрах не появлялось.
После того как бабки победили практически всех своих конкурентов и слово стало общеупотребительным, оно, в свою очередь, стало приедаться и породило новый вариант – бабло (окончание «–ло» имеет здесь смысл обобщения, то есть конкретные «старушки» превращаются в этом слове в некую абстрактную сущность). В конце 90-х у молодых людей появилась даже ироничная и слегка циничная поговорка: «Бабло побеждает зло».
Уже в нулевые годы в моду вошел вариант с еще одной буквой на конце: баблос. Именно в таком варианте слово используется как один из ключевых терминов в двух последних романах культового российского писателя Виктора Пелевина: «Ампир V» и «Бэтман Аполло». У Пелевина миром правят вампиры, самый желанный наркотик для которых – некая вырабатываемая людьми энергетическая субстанция, именуемая баблос. Баблос здесь – это метафорическое обозначение оборотной стороны денег, то, что является побочным (и губительным для людей) продуктом постоянной гонки за благосостоянием и социальным престижем.
Когда в начале 90-х российским гражданам было разрешено иметь иностранную валюту (обладание которой до этого считалось уголовным преступлением), язык стал стремительно обзаводиться новыми словами. В сленговых названиях доллара обыгрывался прежде всего цвет купюр: доллары именовали «гринами» (от green) или «зеленью». Впрочем, прижилось и их родное сленговое имя: «баксы» (которые могли называться – по первым трем буквам – «бакинскими рублями»; буквально – «рубли из города Баку»).
Официально же для всех иностранных денег еще раньше появилась аббревиатура СКВ: «Свободно Конвертируемая Валюта». Рубли же – до тех пор, пока их еще нельзя было свободно обменять на другую валюту, в обиходе назывались «деревянными» – по контрасту с полноценными «золотыми» и «серебряными» рублями старой царской России. В период галопирующей инфляции начала 90-х магазины стали назначать цены не в стремительно дешевевших рублях, а в долларах; но поскольку доллар на территории России не мог быть официальным платежным средством, то на ценнике ставили цену в так называемых «у.е.» («условных единицах»), а рядом указавали актуальную стоимость «условной единицы», обычно совпадавшую с текущим курсом доллара. Существовал и ироничный вариант расшифровки сокращения «у.е.»: не «Условные Единицы», а «Убитые Еноты»). И тогда же вернулось в речь подзабытое с инфляционных 20-х годов наименование миллиона: лимон.
Если в 90-е миллион рублей стал для обывателя не такой уж крупной суммой, то после деноминации и стабилизации рубля он вновь вернул себе символическую значимость. Русский вариант популярного телешоу Oh, Lucky Man! называется «Кто хочет стать миллионером?»; при этом максимальный выигрыш составляет в нем не один, а три миллиона рублей, впрочем, с другой стороны, в долларах это эквивалентно всего ста тысячам – то есть в десять раз меньше настоящего миллиона и примерно вдвое меньше стоимости самой дешевой квартиры в Москве.
Из других английских «денежных» заимствований можно вспомнить «прайс» и «кэш». Прайсом называли деньги еще российские хиппи в 70-х, а слово кэш стало сегодня брокерским термином; впрочем, звучит оно несколько снобистски, и даже в профессиональном обиходе чаще употребляют русское нал (сокращение от «наличных»; соответственно, безналичные деньги называются безнал). Ну и, безусловно, вечным и неустаревающим, практически обрусевшим давно является слово мани. Популярным оно стало еще в 70-е благодаря и ABBA, и Pink Floyd, и Лайзе Минелли (в фильме «Кабаре»). А в сегодняшней России этот ряд продолжил солист эпатажной группы «Ленинград» Сергей Шнуров, срифмовавший «мани» и «на кармане»:
«Хорошо, когда есть на кармане
Эти самые мани, мани.
Когда бабки есть, тогда все путем.
Значит снова пьем, значит снова пьем...»
Алексей Михеев
Английская версия: http://rbth.ru/blogs/2013/10/10/cabbage_lemons_and_old_women_russian_slang_for_money_30679.html
