Какой же язык нужен в будущем? Автор утверждает, что такой, который сможет обеспечить в среднестатистических условиях общения передачу наибольшего количества смыслов за наименьшее время. Никто, вероятно, не будет спорить с тем, что язык один из основных носителей культуры. Но почему-то мало кто задумывается о том, что в современном технологическом мире формы языка могут определять даже конечные формы технических изделий. Если человек думает на английском языке, у него получится иной самолет или корабль, чем у того, кто думает на русском. Как метко сказал С.Г. Кара-Мурза, «язык - оснащение ума». Если оснащение ума само хромает, то и результаты работы такого «оснащенного» ума будут соответствующие. Это относится в равной степени ко всем языкам мира, начиная с русского и английского. Кстати, у меня есть ощущение, что развитие английского языка может замедлиться, т.к. ему просто будет не хватать слов и лексического пространства. Каждое английское слово переполнено кучей смыслов, эти смыслы нужно выделять в контексте, а на все это расходуются миллисекунды нашего органического процессора. Секунды в масштабе государств могут складываться в года отставания или, наоборот, опережающего развития. В этом смысле у китайцев будет большое преимущество, если они в массовом порядке (повторяю, в МАССОВОМ) освоят пространство английского языка. Техническое лидерство западной цивилизации тогда можно будет смело выносить ногами вперед. И дело не только в том, что время — деньги, и здесь, чем меньше усилий по переводу, тем лучше, а дело в том, что главный и единственный ресурс человека - ВРЕМЯ. Это собственно и все, что человеку дано: время и силы что-то сделать. Подходя к вопросу языка, если, дай Бог, получится, с научной точки зрения мы должны, наверное, прежде всего рассматривать вопрос: «Дают ли языковые реформы прогресс в развитии общества или, наоборот — торможение?» И здесь единственный критерий — ВРЕМЯ. Достаточно будет сравнить результаты обучения двух школ, в одной из которых введены все яти и глаголи, а в другой нет. Результат, думаю, очевиден. Это, конечно, самый простой "лобовой" пример. Но есть еще исчезающая буква ё. Она же не просто так исчезает! Ну не хотят люди ставить две точки над е, ну лень им тратить на это время, если и без этих точек респондент тебя понимает. Лень и программистам, пишущим программы проверки грамматики. И вот мой почтовый web-интерфейс указывает на слова с ё как на ошибочные. И как бы там филологи ни сокрушались, буква ё, наверное, останется только в специзданиях. Социальный язык все же стоит на службе социума, и его задача одна: "Больше смыслов за меньшее время". Кто бы там чего ни издавал, какие законы — практика все эти благоглупости поломает. Есть ли исключения? Есть! Церковные книги пишут не по правилам социальных языков. Но здесь это совершенно оправдано, ибо читая специальным образом составленные тексты, наблюдая игру письма, человек лучше проникается духом религии, он как бы разговаривает со своими далекими предками, которые писали эти молитвы на одном языке. Печатный русский язык серьезно пострадал от гражданского шрифта Петра, когда для целей ускоренного развития просто понадергали похожих букв из латинского алфавита. Буква «Д» это вообще вечный кошмар дизайнеров. Но сейчас-то уже настало время понимать, что если в латинской гарнитуре все расстояния были рассчитаны, то перетасовка этих букв для кириллической гарнитуры вопиет ужасным диссонансом. И этот диссонанс входит в нас с каждым прочитанным словом, говоря: «Вот посмотри сам, какой корявый у тебя русский язык». С фонетикой, конечно так просто не получится. Тем и спаслись. :) Пока же с языком балуются почти исключительно гуманитарии, составляя бесконечные справочники правил. Но справочник не теория, а значит, ни предвидения, ни планирования, ни зрячего управления в области языка мы не имеем. К чему взывают лозунги в защиту буквы ё или употребления конструкций, затрудняющих общение? Где теория, где проект и где критерии, по которым мы сможем оценить эффективность языковых реформ? А если нет ни критериев, ни программ, то, может, сначала лучше подойти к проблеме научно, а потом заниматься реформированием языков? А ведь сейчас даже вопрос так не стоит! На летнее-зимнее время мы переходим "по науке", а родной язык растет как бурьян. Изредка туда пытаются что-то посадить, но поскольку с бурьяном никто не работал, даже то, что было полезного, обурьянивается, и языковым агрономам только и остается, что разводить руками. Ответ здесь простой. Они язык рассматривают как средство разделения, а не средство коммутации. Это, да — путь в никуда, в деградацию. Ибо выполнение коммутации - это природа языка. А сейчас никакая страна уже не может замкнуться на автаркию. А значит страна, которая неумно будет управлять языковой политикой — будет отставать. Какой же язык нужен в будущем? Наверное, так же, как и в прошлом, такой, который сможет обеспечить в среднестатистических условиях общения передачу наибольшего количества смыслов за наименьшее время, что будет достигаться не в последнюю очередь возможностью языка наполняться этими смыслами (словами) без существенных (революционных) изменений правил передачи (т.е. грамматики, фонетики, лексики и т.д.). Таким образом, оказывается возможным ввести определение понятия «эффективность языка» для решения какой-либо задачи, например, программирования сайта или обучения рисунку тушью. Итак, определение: «Эффективность языка, используемого для решения некоторой задачи, определяется количеством передаваемых смыслов в единицу времени, отнесенное к количеству использованных для этого звуков и/или знаков». Т.е. чем больше смыслов удается передать при меньших затратах времени и ресурсов — тем язык эффективнее для решения данной задачи. Во фразу "удается передать" входят требования к устойчивости передачи и затратам на обучения передающей и принимающей стороны. Обеспечение передачи устойчивой от помех, предполагает неизбежную избыточность знаков и звуков. Требования к «обучению персонала» подразумевают разумные временные затраты. Эффективный язык, которому нужно учить 5 лет по 8 часов в день — никому не нужен. Очень важное дополнение заключается в том, что языки классифицируются по задачам. Например, все языки программирования, с которыми я работал, записаны английскими буквами. Доставляет ли это мне неудобство и ратовал бы я за язык программирования, записанный кириллицей? Нет, не доставляет и не ратовал бы. Почему? Дело не только и не столько в том, что пришлось бы переписывать кучу ПО. Дело в том, что при программировании на языке записанном английскими буквами, получается эффективное переключение от текущих дел и погружение в задачу. Т.е. мне не мешают работать дополнительные смыслы, которые бы возникали при работе с кириллическими, имеющими для меня смысл названиями, т.к. от английских слов мне отстроиться проще, чем от родных. Английский в программировании для меня это как дверь в другую комнату. Зашел, закрыл, и тебе не мешают работать. Конечно, я знаю, как переводится «if» или «then», но в контексте программирования они имеют одно и только одно значение, что упрощает работу, а кроме того визуально не конфликтуют с названиями переменных, также записанных английскими буквами. Т.е английский язык в этом качестве совершенно безвреден. Я его использую, а не он меня. Переполненность смыслами часто отягощает обращение со словом. Как мы сейчас можем видеть, возможность найти благозвучное, графически эффектное и не отягченное бытовыми смыслами название – заметная составляющая даже коммерческого успеха. Примеры? Пожалуста: Google, Joomla, Yandex. Воспользовавшись Интернетом, можно легко убедиться, что у этих слов есть перевод или толкование, но разве незнание перевода нам мешало бы пользоваться сервисами, скрытыми под этими марками? Я также полагаю (пока бездоказательно), что русский язык обладает наилучшими возможностями для ускоренного обучения. Однако кроме обучения есть еще и другие области применения языка, и здесь в приоритете русского языка я не так уверен. Мне представляется, что инженерный подход к языку глубоко чужд традиционной лингвистике, имеющей, как и традиционная история, главным образом описательную основу, не использующей ни число, ни абстракцию, и потому являющейся дисциплиной, а не наукой. Повторяю, в современном виде ни история, ни лингвистика науками не являются. Наука обязательно оперирует числом и абстракцией. Это ей нужно для построения теории, по теории строится модель, по модели эксперимент, которым и проверяют теорию. Практическая польза в науке — ПРЕДВИДЕНИЕ. Что такое предвидение науки? Это, например, заранее знать сколько камней нужно притащить для моста и как их сложить, чтобы он не развалился в течении времени N под нагрузкой M. Есть ли ПРЕДВИДЕНИЕ, отвечающее критериям научности, в лингвистике, в истории? А ведь только ПРЕДСКАЗАНИЕ и ПРЕДВИДЕНИЕ являются конечной практической ценностью науки. Только за этим наука и нужна. Может возникнуть вопрос, а нужна ли лингвистика вообще? Да, нужна. Но лингвистика как наука, а не как художественная литература. Лингвистика, которая бы занималась развитием языка, лингвистика, которая бы использовала критерии эффективности. Нужна лингвистика, которая бы с дальним упреждением отмечала бы опасность схлопывания языка до бытового уровня. Почему, например, «умирают» малые языки? Потому, что проще выучить большой, чем наполнить малый всеми смыслами «большого» языка. Проще выучить английский или русский десятитысячной народности "отшельники", чем им наполнить свой язык из 10.000 слов еще 400.000 словами из русского или английского пространства, с соответствующей корректировкой грамматики. Ну, невыгодно это с точки зрения расхода ресурса ВРЕМЯ! А как у других народов? Довольно давно я посмотрел китайский фильм «Герой» и, как мне кажется, понял, почему в Китае не возникла классическая западная наука. Когда существует 19 написаний слова «меч» и все они поэтические, сложно говорить об интегралах. А были ли в истории русской словесности примеры, когда такая практическая модернизация языка проводилась. Да, были. И один ярчайший пример мы даже проходим в обязательном порядке в школе. Я говорю о Пушкине. Почему Пушкин — гений №1 в русском языке? Потому, что он пересадил русский язык с плуга на трактор. Пушкин провел индустриализацию русского языка, приспособил его, модернизировал для отражения методов и смыслов индустриальной эпохи. Учитывая, что "язык - это оснащение ума" — без пушкинского стройного "технологического" слога не факт, что возможны были бы в своих объемах ни царская частичная, ни сталинская сплошная индустриализации. Масштаб, сделанного Пушкиным в русском языке, сопоставим с масштабом сделанного Ньютоном в физике. Как и Ньютон — Пушкин стоял на плечах предыдущих титанов: Ломоносова, Жуковского, Державина. Без их труда не было бы и Пушкина. Устарел ли Пушкин? Не более, чем ньютоновская механика! Но время идет и, похоже, пора появиться и Энштейну русского языка. Сейчас существует необходимость объяснять сложные общественные, культурные, научные конструкции, и делать это надо БЫСТРО! На ТВ же мы видим постепенную архаизацию языка из-за того, что смысловая скорость языка отстает от смысловой скорости жизни. Современные журналисты в массе своей откровенно "икают мыслью". А тот, кто чудом вылечился от заикания — мгновенно становится "топом". Люди разучиваются связанно говорить, а требуется ведь не просто говорить, а, например, для начала без перерыва произнести слово "нанотехнологии". Гуманитарии масштаб сделанного Пушкиным понимают интуитивно, но они, по-видимому, не проникают в смысл сделанного им, а отсюда: пестуют лишь культ личности и смакуют эмоциональное наслаждение. А поскольку гуманитарии заправляют в школе литературой — эта интуиция без сознания порождает требование к зубрежке и идолопоклонничеству. Школьников-гуманитариев это либо подавляет, либо вызывает иррациональный протест, а школьники-«технари» отправляют информацию либо в «игнор», либо в презрение. Пушкин совершил технологическую революцию русского языка. Создал первую «мануфактуру словесности». Показал методы и способы производства для языка, которому предстояло обслуживать смысловые и коммуникационные потребности русской технологической цивилизации. Вот где непаханое поле для лингвистов: проследить цепочки словесных приемов от Евгения Онегина до конструкторской документации ракет Королева. Напоследок лишь замечу, что даже первая мануфактура словесности Пушкина производила отнюдь не «фаст-фуд», а изысканные ресторанные блюда. Пушкин умудрился предложить решение «и вашим и нашим»: гуманитариям и технарям. И поэтому он гений в квадрате!
Помидоры и цветы принимает: Андрианов Андрей
23.03.10 17:31
Источник: http://www.netall.ru/gnn/130/4608/444524.html
