Автор словаря иностранных слов о том, почему нельзя законодательно защитить русский язык от заимствований.
Не успели в Госдуме обсудить мат, как депутаты вернулись к еще одной, столь же любимой ими языковой теме – заимствованиям. Владимир Жириновский пообещал внести законопроект, регулирующий чистоту языка.
Почему эти меры не будут работать, нужно ли одному языку защищаться от другого и когда слово «эксклюзивный» имеет право на существование, «МН» рассказал автор «Толкового словаря иноязычных слов» Леонид Крысин.
— Почему с такой частотой возникает эта инициатива – что-то сделать с иностранными словами?
— Они обычно раздражают человека. Человек привык одними словами пользоваться, а тут какие-то чужаки появляются. Контент вместо содержания, гаджет вместо технической новинки.
— Вас это тоже раздражает?
— Меня — нет. Меня другое раздражает. Например, когда произносят вот эти все «упсы» — междометия заимствованные. Мне кажется, они мало естественны, потому что междометие – это сигнал естественного, идущего изнутри чувства. Человек непосредственно выражает восторг, удивление и так далее. И вдруг он при этом пользуется заимствованиями. Мне кажется, это надуманно.
— Вы говорите, что людей раздражают слова-чужаки. Но разве сами борцы за чистоту русского языка не пользуются этими чужаками?
— Да они не замечают. Конечно, пользуются. Спикер-то они, наверное, раз 100 в день повторяют. Просто это часть политики. Недаром Владимир Вольфович называет эти слова американизмами. Они же по форме и по сути англицизмы, просто они могут идти через американский вариант английского языка, но вообще это англицизмы.
— Но почему все-таки именно к этой теме все время возвращаются? Других проблем нет? Почему не предлагают запретить законодательно страшные канцеляризмы?
— Да уж, это было бы более уместно. Знаете, иностранные слова и раньше служили таким пугалом. Многие политики и писатели считали, что нужно освобождаться от них. Но тут-то предложение в законодательном порядке освободиться. Но это не будет работать. В 2005 году был принят закон о русском языке как государственном, и там говорилось о том, что не нужно употреблять иностранные слова, для которых в русском есть соответствия. Но ведь для того, чтобы определить, есть русское соответствие или нет, надо целое исследование проводить. Может, это неполное соответствие, может, там какие-то дополнительные смыслы. Это непростая вещь.
— Сама идея – защитить язык от иностранного вторжения – это совсем утопия или это можно воплотить в жизнь именно с помощью законов?
— Защищать надо не язык, а сферы использования языка. А сам язык защитить нельзя – контакт с другими языками постоянно происходит. Можно регулировать как-то употребление иностранных слов в публичных сферах, допустим, в средствах массовой информации.
— А как регулировать? Какую-то квоту, что ли, установить?
— Вот сама идея эта достойна обсуждения, а как это делать – должны специалисты решать, механизмы вырабатывать. В законе 2005 года, который я упомянул, высказана идея, что нужно запретить, а механизм не прописан совершенно. Как запрещать-то? Выходит человек к микрофону или ведущая читает новости, в которых мелькают иностранные слова – их что, штрафовать за это? Ну они же не должны мгновенно подыскивать русский эквивалент, это невозможно.
— Жириновский предлагает составить список из примерно 100 слов и к каждому из них подобрать хороший русский аналог. И чтобы журналисты этим списком пользовались. Это реально?
— Шансы укрепиться в языке имеет то иноязычное слово, для которого нужно целое описательное выражение по-русски. Например, «бегун на длинные дистанции» — это длинно. А «стайер» — коротко. А вот когда слово равно слову, тогда все зависит от контекста. Например, «эксклюзивный» и «исключительный». Если в продажу поступил «эксклюзивный сыр», может, и можно заменить. А если кто-то дал журналисту «эксклюзивное интервью», все-таки не надо ничего менять. Если не учитывать эти факторы, можно впросак попасть.
— Были в истории случаи, когда какие-то страны как-то успешно защищались от заимствований, ставили барьеры?
— Ну Франция боролась с англицизмами, это известный факт. Англицизмы там не любят. И в законе там есть соответствующие статьи. Но все равно на 100% они не работают. Не припомню, чтобы всерьез разрабатывались где-то механизмы таких ограничений.
— А Жириновский утверждает, что в Турции был положительный опыт. Его очистили от арабизмов, от персидских слов и от французских.
— Ничего подобного, в турецком есть арабские слова. Это миф.
— Вы автор словаря иностранных слов. Когда составляются подобные словари, как определяется: слово еще иностранное или оно уже укрепилось в языке, обрусело? Как вы решали, что брать, а что не брать в словарь?
— Если попросту говорить, давние слова (допустим, слово «тетрадь» какое-нибудь) не попадают в словари иностранных слов. У составителя словаря должно быть интуитивное ощущение, что уже не иностранное, а что еще иностранное. Тут жестких критериев нет. Я думаю, что тут надо интуицию мобилизовывать.
— А вы когда словарь составляли, полагались больше на интуицию или проводились какие-то эксперименты, опросы?
— И то, и другое. Опросы возможны, конечно. Но людей тоже спрашивают об их ощущениях. Правда, одно дело – ощущение обычного носителя языка, а другое – какой-то научный подход.
— Последнее издание словаря было в 2011 году. С тех пор возникло много новых слов?
— Да, совсем недавно у меня вышел небольшой словарь, в нем есть и гаджет, и девайс, и смартфон. Правда, айфонов еще нет. Я ввел слово «имейл», именно так оно пишется по-русски. Мне кажется, это нужное слово, просто «почтой» его не заменишь.
— Есть новые иностранные слова, которые вам не нравятся?
— Я свое «нравится/не нравится» как-то стараюсь … отодвинуть в сторону. Все-таки я должен как исследователь подходить. Мне скорее не нравятся слова типа «фотка» и «сфоткать». Это такие мещанизмы, я бы их так назвал.
Некоторые депутаты говорят живо, но в основном такое занудство разводят – невозможно слушать.
— Но это как раз русские слова, с русскими суффиксами.
— Да, в том-то и дело. Иногда русские не нравятся больше, чем иностранные.
— На что бы вы как лингвист посоветовали депутатам обратить внимание вместо мата и заимствований?
— Проблем полно. Вы упоминали уже канцелярит, вот его убавить бы. Потому что все-таки пока еще культуры устной речи маловато. Некоторые депутаты говорят живо, но в основном такое занудство разводят – невозможно слушать.
— То есть вы бы посоветовали бороться с занудством?
— Может быть, не в первую очередь, но в частности. А вообще проблем у нас полно и не лингвистических. Вот на них бы депутатам обратить внимание.
10 слов, которые мы привыкли считать исконно русскими
Изба. Есть две версии происхождения этого слова: германская и романская. Согласно германской версии, слово «изба» происходит от «jьstъba» - «теплое помещение, баня». Версию о родственности «избы» и слов «истопка» и «(ис)топить» лингвисты относят к называемой народной, ненаучной этимологии.
Буква. Этимологический словарь Фасмера указывает на «несомненную» связь с названием дерева «бук» и германское происхождение. Скорее всего, источником было доготское слово со значением «книга, письмо, грамота». Так что английское «book» имеет к нашей «букве» непосредственное отношение.
Гораздо. Это наречие, которое кажется таким русским, на самом деле – древнее заимствование из готского, в котором «garazds» означало «говорящий разумно».
Свёкла. Название этого овоща заимствовано из греческого, произошло от слова seаklon.
Кнут. Слово произошло от скандинавского « knuґtr» и древнего шведского « knuter» - «сук, узел, нарост».
Ямщик. Древнерусское заимствование из тюркского языка. Происходит от «ямчи» - проводник или от «зам» («ям»), то есть «дорога».
Искус, искусить. Еще одно древнее заимствование. Происходит от готского «kausjan».
Купить, купец. Происходит от готского слова, которое означало «промышлять торговлей». Из этого же источника происходит древнепрусское « kѓupiskan», финское «kаuрра», немецкое «kaufen».
Котёл. Заимствовано в праславянскую эпоху из готского, происходит от слова «katils» или «katilus», которое, в свою очередь, произошло от латинского « catnus» или «catllus» - «блюдо, миска».
Деньги. Существительное заимствовано из татарского, в котором и означало, собственно, «деньги», «серебряную монету». Так что русские «деньги» это родственник монгольских «тенге».
Ксения Туркова
22 января 19:17 |
Постоянный адрес статьи: http://mn.ru/society/20130122/335895220.html..
© 2010-2011 ФГУП РИА Новости и НП ИД Время
