Недавно «Литовский курьер» уже писал об особенностях русского языка в Литве. Во время круглого стола в Калининграде профессор Института иностранных языков Вильнюсского университета, доктор гуманитарных наук Дануте Балшайтите говорила о низком уровне владения русским языком в Литве. Мы решили углубиться в проблему. Какой же он – русский язык в Литве?
Дети-билингвы
Для более подробного обсуждения проблем русского языка в Литве в более спокойной обстановке, чем во время дискуссии в Калининграде, корреспондент «Литовского курьера» встретился с профессором Дануте Балшайтите. Здесь необходимо отступление. Опасаясь критических замечаний профессора, при подготовке статьи о круглом столе в Калининграде приходилось особенно тщательно подбирать слова – не хотелось краснеть перед специалистом. Но проколов все равно избежать не удалось.
«В статье о дискуссии в Калининграде вы пишете: "Мы же со своей стороны подключаем к этому большому проекту профессора Дануте Балшайтите". Я не стиральная машина, чтобы меня подключать». Или еще один эпизод вашей статьи: «Госпожа Балшайтите, которая, как выяснилось, идеально чувствует и знает русский язык». Идеально можно вымыть окна, а чувствовать, если вы говорите о языке, можно тонко, хорошо, прекрасно, великолепно, знать язык и владеть языком – тоже разные вещи», - говорила профессор.
В разных регионах Литвы, отмечала доктор гуманитарных наук, русский язык функционирует по-разному. Например, в Висагинасе преобладает общение на русском языке, в Каунасе русской речи практически не услышишь, в Вильнюсе общение на русском языке в магазинах, больницах, на транспорте, т. е. в бытовой сфере и даже в сфере полуофициального общения является обычным явлением. Если говорить о русском языке как о средстве межкультурной коммуникации, то очевидно, что он выполняет эту функцию в Вильнюсе, в Вильнюсском районе и Висагинасе, в Клайпеде. Естественно, что в Литве литовский язык как средство межкультурной коммуникации преобладает. Во всех регионах дети из русскоязычных семей являются естественными билингвами, с раннего детства усваивающими два языка: русский и литовский. Взаимовлияние систем двух языков в сознании носителя языка неизбежно приводит к определенным нарушениям языковых норм в речи. В настоящее время система литовского языка оказывает определенное влияние на систему русского языка. Это совершенно нормальный процесс, такое же влияние доминирующего языка русский язык испытывает, например, во Франции, в Германии, в США и других странах, где русские диаспоры достаточно велики. Таких исследований уже очень много. К сожалению, русский язык в Литве комплексно и системно не исследован. Опубликованы фрагментарные наблюдения отдельных исследователей, но пока нет системного изучения социолингвистической ситуации и особенностей русского языка в Литве.
Проблема – буквальный перевод
- С самого детства дети изучают не только литовский и русский языки, но теперь уже и английский. Почему же он достаточно правильный?
- С английским языком, это мое субъективное мнение, так происходит, потому что он изучается в стерильных условиях. Дети в Литве на английском языке не общаются – это язык учебников. Очень интересный факт – у нас в институте на специальности русский и английский языки на первом курсе учатся семь студентов, которые начали изучать русский язык с нуля. Для этих семи студентов мы организовали интенсивный курс по русскому языку. Совсем недавно все студенты-первокурсники у меня писали контрольную работу по фонологии. Две студентки, не изучавшие русского языка до поступления в университет, написали теоретическую контрольную работу на очень хорошем русском языке. Это пример того, что происходит, когда созданы «идеальные» условия для изучения языка. Если бы наши студенты оказались в англоязычной среде, им бы пришлось усвоить и жаргон, и особенности разговорной речи и неизбежно – переучиваться.
- Какие сейчас происходят процессы в русском языке в Литве?
- В настоящее время русский язык в Литве переживает те же изменения, что и русский язык в России. Процессы те же, нарушения норм те же, однако в Литве русский язык испытывает и большое влияние литовского языка.
Одна из основных причин речевых ошибок - это буквальный перевод с литовского языка, калькирование синтаксических конструкций. Все ошибки очень легко классифицировать, опираясь на исследования по современной функциональной стилистике. Это, прежде всего, выбор слова. Ошибки при употреблении слова в неточном значении допускают и говорящие по-русски в России, но в Литве качество русской речи обусловлено еще и влиянием литовского языка. Могу привести пример из газетной статьи: «Срок для этого был установлен длинный, но он до сих пор не вернул мне деньги» («Республика», 19 марта 2008 г.). В этом предложении прилагательное «длинный» следует заменить. Очень часто в публицистических текстах на русском языке неуместно употребляется слово «упомянутый». Это можно объяснить влиянием литовского языка, так как в литовском языке есть глагол «minėti» и его форма «minėtas» имеет более широкий объем значения. В русском языке в подавляющем большинстве случаев следует употреблять другие слова, например, «эти» или «данные», «указанные». Но если даже мы правильно выбираем слово, то очень часто не учитываем его семантических и грамматических особенностей, и, начав говорить, к концу фразы забываем о том, с чего начали. Очень многочисленны ошибки, вызванные тем, что говорящий не учитывает особенностей сочетаемости слов.
Слышат – что хотят
- Во время круглого стола в Калининграде (читайте «В чьих руках судьба русского языка?», «ЛК» № 14 (841). – Прим. Д.Т.) вы поставили русскому языку единицу. По крайней мере, русскому языку в печатных СМИ в Литве. Об этом много писали в российских СМИ.
- Коммуникация – это обмен информацией. Очевидно, мы, говорящие, и слова подбираем не те, что нужно, и сочетаем их неправильно, и нормы языковые нарушаем. Однако и слушающие, оказывается, нас плохо слушают. Вернувшись из Калининграда, я посмотрела, что пишут о дискуссии в Интернете. Я не ставила единицы ни себе, ни русскому языку. Это яркий пример того, как слушающие слышат начало фразы и ее конец, пропуская середину. Поскольку я готовилась к выступлению и думала о том, что и как я буду говорить, то очень хорошо помню то предложение, которое я произнесла: «Анализируя тексты русскоязычной печати в Литве, я вывела для себя единицу измерения количества ошибок на квадратный дециметр газетной полосы» - и далее: «Оказалось, что каждое второе предложение требует стилистической правки».
- Получается, что это та самая проблема восприятия, я не думаю, что это было сделано умышленно.
- В том-то и дело, очень часто участник речевого акта слышит то, что он хочет услышать. Это еще одна проблема. И об этом уже надо начинать писать и проводить большие исследования.
Язык - бедный
- К вам поступают и русскоязычные студенты. Как они говорят, как пишут? Какие у них характерные проблемы с русским языком?
- У многих из них очень бедный язык. Это язык бытовой, в речи преобладают неполные и незаконченные предложения. Студентам из русских школ очень трудно привыкнуть к академической речи. У наших студентов после окончания школы нет навыков владения официальным стилем. Они не умеют должным образом общаться на русском языке в официальной обстановке. В речи студентов из русскоязычных семей можно отметить неумение употреблять причастные обороты, употребление литовских синтаксических конструкций. Еще одна речевая проблема – это такое коммуникативное качество речи, как логичность, которая очень часто нарушается и в речи наших студентов, в печатных публицистических текстах.
- Вы говорили, что в Литве потребность в русском языке растет, но уровень владения им падает.
- Это естественно. Какое-то время русский язык не был популярным, учащиеся школ не выбирали его как второй иностранный язык, но я не могу утверждать, что сейчас произошел какой-то взрыв популярности русского языка. Согласно данным проведенных статистических исследований (к сожалению, не литовскими учеными, я ссылалась на исследования профессора Забродской (Анастасия Забродская. – Прим. Д.Т.), которая представляет Таллинский и Тартуский университеты, число изучающих русский язык в Литве в последние годы увеличилось. В ее исследовании принимало очень большое количество информантов – 900 жителей Литвы. Это статистически представительный срез. Результаты очень интересные. Например, по данным А. Забродской, каждый третий русский в Литве использует русский язык в магазинах, гостиницах, в больницах, банках – в бытовой сфере. Мне было неловко, что не мы этим занимаемся, а иностранные ученые.
«Найти болевые точки»
- А как вы оцениваете уровень владения русскими детьми литовским языком?
- Мне трудно говорить об уровне владения литовским языком, потому что я этим никогда не занималась, и как ученый считаю, что сначала необходимо исследовать явление. Если вы помните, на круглом столе господин Швыдкой спросил: «Так что же делать с русским языком?» (читайте «В чьих руках судьба русского языка?», ЛК № 14 (841). – Прим. Д.Т.) Я глубоко убеждена, что, прежде чем лечить больного, нужно поставить диагноз. Это относится и к литовскому языку. Мне кажется, что выпускники русских школ достаточно прилично владеют литовским языком, но, может быть, следует говорить не об уровне владения одним или другим языком, а об общем тотальном снижении грамотности.
- Везде? По всем направлениям?
- Да, думаю, что это просто перестает быть приоритетом. Под грамотностью я подразумеваю не только орфографические ошибки, но и правильную, логичную речь. Не все выпускники литовских школ идеально владеют литовским языком. Это проблема глобализации, проблема развития технологий, проблема потребительского общества, я бы сказала – проблема мировая.
- И все-таки, что делать с русским языком в Литве? Вы видите какие-то пути по повышению планки?
- Было бы очень своевременным проведение исследования русского языка и в Литве, и в Латвии, и в Эстонии, разработка единой методики такого исследования, потому что в каждом из этих государств особая социолингвистическая ситуация. Тем не менее, у государств одна судьба, примерно такие же условия сосуществования – те же соседи, те же проблемы. Поскольку русский язык в большей или меньшей мере функционирует на территории всех трех государств – это явление нужно исследовать, найти болевые точки, а в каждой стране они будут своими, и разрабатывать методики преподавания русского языка в новых условиях.
- А кто этим должен заниматься? Неужели наши страны, которые испытывают экономические сложности по более масштабным, в глобальном смысле этого слова, направлениям? Может, это действительно дело России, как сказал тот же Швыдкой?
- Я не думаю, что это дело России. Мне кажется, что это дело русистов, преподавателей университетов, учителей школ.
- На голом энтузиазме?
- Почему на голом энтузиазме? Мы все занимаемся научной работой. На научную деятельность выделяются гранты. Если хорошо подготовить проект, то все возможно. К участию в проекте можно пригласить и калининградских ученых. Русский язык в Калининграде – это тоже особый русский язык.
- То есть просто обобщить: итак, что вы знаете?
- Думаю, что мы недостаточно знаем. Потому что, как я уже говорила, системных исследований, хорошо разработанных методологически, с привлечением серьезных ученых, пока нет.
«Как сказать лучше?»
- И все-таки, кто должен формировать язык – нормы, которые разрабатывают специалисты, или специалисты должны отслеживать ситуацию и в итоге вводить в обиход те конструкции, которые появляются в бытовой речи?
- Такой вопрос я задаю студентам – кто придумывает нормы? В результате долгой дискуссии мы приходим к выводу, что нормы формируются в языке, а дело лингвиста - их исследовать и правильно зафиксировать. Понять, что нормативно, а что – нет. Никакими запретами мы не можем ограничить употребление того или иного варианта. Это невозможно.
- Меня интересует еще чисто эгоистический вопрос. Скажите, можно сказать «интерпелляция», имея в виду вотум недоверия? Я всегда считал, что такого слова нет и это чистое влияние литовского языка, потому что есть в литовском языке аналогичное по звучанию слово, но мне в итоге доказали, что такое слово допустимо и сослались на словари.
- Я бы выбрала в этом случае «вотум недоверия». Аналогично, в русской речи в Литве распространено слово «правоохрана». Это точное соответствие литовскому teisėsauga. Тем не менее, в русском языке слово «правоохрана» очень распространено.
- Но оно же все равно неправильное? Вернее, правильное, но искусственно правильное?
- Вы сейчас очень хорошо спросили. Меня студенты часто спрашивают – это правильно или неправильно? На самом деле уже достаточно давно в ортологии вопрос так не ставится. Еще в 80-е годы Д. Э. Розенталь издал для старшеклассников небольшую книжку, которая называется «Как сказать лучше?». Задача говорящего состоит в том, чтобы в соответствии с ситуацией и целями высказывания выбрать оптимальные языковые средства. Мы должны это четко осознавать и стараться формулировать свои мысли так, чтобы слушающий нас адекватно понимал. Очень много конфликтов возникает только по той причине, что мы не те слова подобрали и в результате нас поняли неправильно. Вот о чем следует задумываться: как в определенной ситуации лучше сказать. На вопрос студентов: «А так сказать можно?», я отвечаю: «Cказать можно как угодно, что мы очень часто и делаем». Вопрос следовало бы формулировать так: а как сказать лучше?
«Литовский курьер»
№16 (843), 21 апреля
Автор Денис Тарасенко
