Аналитика

150-летие писателя Максима Горького оживило интерес к нему и его разнообразным высказываниям. Среди них оказалась и такая цитата из его письма к молодому литератору: «Русский язык достаточно богат, но у него есть свои недостатки, и один из них — шипящие звукосочетания: -вши, -вша, -вшу, -ща, -щей. На первой странице вашего рассказа вши ползают в большом количестве: прибывшую, проработавший, говоривших. Вполне можно обойтись и без насекомых». Приведена она в подтверждение нелюбви к причастиям, которые цитирующий не переносит и в свои тексты почти не пускает. Это повод обсудить в нашей рубрике причастия, которые, как мне кажется, заслуживают более справедливого отношения.

Для начала поспорим с классиком. Считать причастие недостатком русского языка странно. Тем более, что собственно в русском языке причастие не получило развития, а превратилось в прилагательные типа «горячий», «горючий», «рабочий», «открытый» … Их мы и не воспринимаем как причастия, а как прилагательные. А воспринимаем как причастия церковнославянские формы, которые вобрал в себя литературный русский язык. Подчеркну: литературный, то есть письменный, книжный. И поэтому, если кому-то советовали исключать причастия из текста, который должен прозвучать (неважно в устной речи или в эфирной), то это очень правильный совет. Причастие и устность, разговорность – две вещи несовместные. Но если это письменный текст, тем более претендующий на стилистическую качественность, то без причастий не обойтись. Но и в таких текстах ими нельзя злоупотреблять: отметим в цитате из Горького «в большом количестве». Но «в большом количестве» в одном тексте нельзя использовать многие формы и слова. Так что в поучении классика обнаруживаем противоречие: если причастия – это недостаток русского языка, то его вообще не следует привлекать к созданию текстов, а между тем не поощряется их использование в большом количестве, что можно отнести к любому языковому ресурсу. Как говорится, нестыковочка.

Но посмотрим на причастия в таком ракурсе: зачем же они нам? Причастие – уникальная глагольная форма, которая позволяет событие представить как признак одного из участников. Сравним: «гореть» и «горящий» – событие одно, а взгляды на него разные. Но взгляд на событие как признак можно выразить с помощью местоимения – «который горит». Да, оба этих способа нужны нам, когда мы строим «многособытийное» по смыслу предложение, чтобы избегать синтаксического однообразия: не допускает русская стилистика, чтобы в каждом предложении текста стояло «который» (только Лев Николаевич Толстой мог себе такое позволить). Значит, причастия нужны для синтаксического разнообразия текста, чего требует русская стилистика.

Причастия и глагол в связке с местоимениями «который», «что» – конкурирующие формы. Но не стоит считать, что всегда выигрывает глагол. Например, давно (хочется написать, сто лет назад) в Харькове я застыла перед афишей, где было написано «Та, що бежiт по хвiлям» (за орфографию не ручаюсь). Тут же сообразила, что это «Бегущая по волнам». Неужели вам кажется, что это то же самое, что «Та, что бежит по волнам»? А «Человек, который смеется» – то же, что «смеющийся человек»? Эти и масса других фактов убеждают в том, что равнозначность причастия и глагола с местоимением не стоит преувеличивать.

Многие причастия перешли в прилагательные, и без них трудно обойтись в таких случаях, когда надо сказать о «блестящем выступлении», «исчерпывающем ответе», «следующем понедельнике» … Кстати, последнее причастие примкнуло к местоимениям, что видно во фразах типа «запомните следующее». А другие причастия превратились в существительные, например, «трудящиеся» (слово почти забыто, как будто бы мы перестали трудиться).

Как мы видим, отказаться от причастий сложно, а ведь мы рассмотрели только один его вид. Значит, разговор продолжится.