Аналитика

Как русский язык реагирует на политическую обстановку.

  Как обсуждение грядущего выхода Великобритании из состава Евросоюза повлияло на русский язык, какие неологизмы возникли в последнее время и что такое «радлаг», рассказывает «Газета.Ru».

Британский писатель Джордж Оруэлл в известном антиутопическом романе «1984», пародии на тоталитарный строй Советского Союза, высмеял таких лексических «кентавров», назвав их «новоязом». «Радлагом» назывался лагерь радости (а на самом деле каторжный), «минимиром» — министерство мира, занимавшееся войной. За счет этого способа особенно расширился политический словарь в советский период: генсек, горком, нарком, парторг — список, который еще можно продолжить.

Неологизм Brexit прижился и на русской почве и сейчас активно используется в СМИ, правда, пишется он нередко латиницей и с объяснением понятия в скобках. Участники сообщества ABBYY Lingvo Live (электронный сервис с доступом к словарям иностранных языков и возможностью их изучения), среди которых и профессиональные переводчики, попробовали подобрать перевод для слова Brexit, предложив следующие варианты: брыход, велибрисход, простобрисход, брыпад, бритуход или даже брискок.

О том, как появляются неологизмы, что делать с новыми заимствованиями и каковы шансы нового слова прижиться в языке, рассказывает главный редактор ABBYY Lingvo Live, лексикограф Наталья Фролова: «Русский язык гениально восприимчив! Неологизмов в русском языке много, заимствований и так называемых интернационализмов — еще больше. Мы редко задумываемся об этом. Например, просто используем слово «собака», а оно — не наше, не исконно русское, равно как слова «магазин», «огурец», «вагон» или «юбка».

Сейчас очень часто звучит решительное «фи» англоязычным заимствованиям (а именно из английского идет большой процент заимствований сегодня в русский), а также призывы заменить менеджера — управляющим, аутсорсинг — внештатной работой, а спикера — выступающим. Но давно пора признать, что русский язык — язык восприимчивый, открытый всевозможному влиянию извне.

И дело вовсе не в том, что мы не можем найти исконный, посконный и домотканый эквивалент слову «краудсорсинг».

Как говорится, не ты придумал — не тебе называть! Исландцы, создатели величайших в мировой культуре древних эпосов, стремятся законсервировать язык, продуцируя собственные слова для новых понятий. Они называют батарейку «сберегателем янтаря», а русский народ не таков. Сказал же классик: «Но панталоны, фрак, жилет / Всех этих слов на русском нет…» У Пушкина эти слова написаны на русском, а вот dandy, beaf-steak и roast-beef он писал по-английски. Но ведь используем мы их с тех пор в кириллическом написании. Используем и не морщимся, и не пытаемся искать исконно русскую замену.

Распознать, прижилось заимствование в русском языке или нет, очень просто. Заимствованное слово должно «врасти» в язык, обрасти его грамматическими формами, вписаться в cловоизменительную парадигму. Так появляются всевозможные «погуглить», «залогиниться», «пиарщик». Они оформлены согласно продуктивным моделям словообразования русского языка, им приписаны четкие значения, они живут в языке, используются повсеместно: в русской речи, печати и так далее.

С другой стороны, справедливо было бы отметить, что большинство (если не все) таких интернационализмов относится к разговорной лексике и часто жаргонизмам, молодежному сленгу.

Слово попало в словарь, зафиксировано, «заинвентаризировано, заприходовано и к разбазариванию запрещено», как писали классики. Никакое слово, сколько его ни фиксируй, не заставишь жить, если его не примет народ, если его не станут активно использовать в речи, в печати, в жизни, склоняя и спрягая по правилам русского языка. Использование, узуальность (извините за заимствование) — не менее важный признак того, что слово пришло в язык и в нем осталось.

Что же нам делать с новейшими неологизмами, которыми пестрят западные СМИ? Что делать со всеми этими Brexit, Grexit (Greece + exit — «возможный выход Греции из ЕС»), chillax (chill + relax — «расслабленный отдых»), manspreading (man + spread — «мужчина, сидящий в транспорте с широко раздвинутыми ногами») и ghosting («разрыв романтических отношений без объяснения на то причин, исчезновение из жизни партнера». — «Газета.Ru»)? Ждать! СМИ в этом плане — далеко не показатель, слово должен принять народ, хотя очень часто именно медиа «бросают в толпу» адаптированный неологизм».

Хромые утки голосуют ногами

Словарный фонд русского языка может пополняться за счет не только прямых заимствований, к которым относятся слова «истеблишмент», «омбудсмен», «амбассадор», но и калькирования понятий. Например, одной из таких калек с английского языка является выражение «голосовать ногами» (vote with one's feet). В русский язык это словосочетание пришло из британского парламента. В XIX веке если член законодательного органа хотел выразить несогласие, то вставал со своего места и проходил в восточную комнату, а если поддержать какое-то решение — в западную.

Согласно современным словарям русского языка, «голосовать ногами» означает только «выразить резкий протест», а в политическом дискурсе — «не явиться на выборы».

Еще одно выражение, пришедшее из английского языка, но уже с американской стороны, — «хромая утка» (lameduck). Так в США называют действующего президента, если его срок близится к концу, но он не желает переизбираться. Словосочетание, несмотря на «ущербность», не несет никакого негативного оттенка.

Дарья Сапрыкина